Читаем Разведчик в Вечном городе. Операции КГБ в Италии полностью

Он хорошо знал план Франкфурта, специально изучал маршрут к дому Рольфа и прошел пару километров так, словно бывал здесь не раз: безошибочно сворачивал там, где полагалось свернуть, и переходил улицы там, где их надо было перейти. Город еще носил на себе следы войны. Но не только обгорелые стены и груды кирпича, во многих местах уже собранного в аккуратные штабеля, напоминали во Франкфурте о войне. То и дело ему попадались болезненного вида люди, с впалой грудью, потухшим мертвым взглядом. Было много инвалидов. Кое-кто из них, оглянувшись, чтобы не заметил полицейский, хриплым шепотом выпрашивал сигарету или несколько пфеннигов на кружку пива. На одном из перекрестков безногий парень в пестром свитере сунул ему в руку аккуратную карточку с адресом дома, где, шепнул он, ждут весьма опытные в любовных делах девицы.

Проверившись, то есть убедившись, что за ним никто не наблюдает, Гордон вышел проходным двором прямо к дому Рольфа – пятиэтажному темно-серому зданию довоенной постройки, фасад которого был расчерчен ровными рядами почти квадратных окон. Дом был хорошо знаком ему по фотографиям.

Он нажал на кнопку звонка под табличкой с фамилией Рольфа, выведенной перед дверью в парадное, и тут же услышал, как сухо щелкнул магнитный замок. Дверь парадного слегка приоткрылась. Его ждали.

Он вошел в подъезд, и его обдало особым запахом немецкого дома – тонким ароматом кофе и мебельного лака, которым аккуратные фрау ежедневно подновляют свои гарнитуры. По стерильно чистой лестнице, на площадках которой стояли горшки с комнатными цветами и вьющимися растениями, он поднялся на третий этаж, где его уже ждала мило улыбавшаяся и вытирающая руки о накрахмаленный передник жена Рольфа, предупрежденная, что к мужу должен заглянуть родственник одного из друзей.

– Дома ли господин Герстенмайер? – спросил Гордон.

– Да, пожалуйста, проходите. Я его жена. Пальто можно повесить здесь…

Она приоткрыла шкаф, встроенный в стену, и достала оттуда вешалку. Гордон обратил внимание на ее светло-голубые, как незабудки, глаза. Волосы у фрау Герстенмайер были темные, почти черные.

Что касается Рольфа – он вышел в прихожую поприветствовать гостя, – то внешность его не вызвала у Гордона никаких эмоций – она была достаточно изучена им еще в Центре: сухопарый, коротко остриженные седые волосы, типичная прусская выправка. Войну Рольф провел в абвере – гитлеровской военной разведке. Московский начальник Гордона в свое время привлек Рольфа к сотрудничеству, и тот оказался одним из самых ценных его агентов.

– Я Карл Вольф, – представился Гордон. – Мой друг господин Плайшингер из Кельна просил навестить вас…

Рольф кивнул, показал рукой на кабинет.

– Проходите…

Фамилия Плайшингер – пароль – подтвердила ему, с кем он имеет дело. О предстоящем прибытии Гордона Рольф был предупрежден.

Войдя в кабинет и подождав, пока хозяин прикроет дверь, Гордон негромко сказал:

– Наш общий знакомый господин Плайшингер просил взять у вас мемуары фон Папена.

– Я в курсе дела, – сдержанно улыбнувшись, ответил Рольф. – Прошу садиться.

Он снял с полки толстый том и, не говоря ни слова, вручил его Гордону. Полистав книгу, тот обнаружил меж ду 22-й и 28-й страницами открытку с видом на Рейн.

Сомнений больше не было никаких – встретились те, кому было нужно встретиться.

– Господин Плайшингер будет очень доволен, – просияв, ответил гость, вставая с кресла и обмениваясь с Рольфом дружеским рукопожатием.

– Надеюсь, что и вы тоже… С благополучным прибытием.

Рольф был профессионально сдержан: никаких вопросов, никаких лишних слов. Он уже знал, что должен будет помочь Гордону получить разрешение на въезд в США. В то время раздобыть подобную бумагу было делом нелегким. Для этого нужны были либо влиятельные связи, либо родственники в самой Америке. Иначе дело могло тянуться до бесконечности.

– Сколько понадобится времени на это? – поинтересовался Гордон.

– Если все пойдет гладко, месяца два-три. Не меньше… Пожалуй, вам лучше будет пожить первое время у меня, знаете, с гостиницами сейчас трудно. А потом что-нибудь придумаем…

– Спасибо, наверное, я последую вашему совету. Но как вы объясните мое присутствие жене?

– Пусть это вас не беспокоит. Квартира у нас большая, две-три комнаты всегда пустуют… Жена будет рада заработать несколько марок.

– Питание будет входить в оплату? – с легкой улыбкой спросил Гордон.

– Конечно, если хотите, – серьезно ответил Рольф. – Во всяком случае, проблем с завтраком у вас не будет…

Фрау Герстенмайер не проявила никакого удивления, когда муж сообщил, что гость поживет у них некоторое время. С практичностью немецкой женщины она сама тут же назвала цену, произведя в уме хитроумные расчеты, включающие и стоимость завтрака для гостя, и дополнительные расходы на электроэнергию и прочее…

– Одиннадцать марок вас устроит? – назвала она цену.

– Вполне.

– Вы пообедаете с нами сегодня?

– Спасибо, я уже подкрепился.

– В таком случае, – сказал Рольф, – приглашаю вас на вечернюю кружку пива…

– Охотно пойду с вами…

Перейти на страницу:

Все книги серии Мемуары под грифом «секретно»

Лихолетье: последние операции советской разведки
Лихолетье: последние операции советской разведки

Автор этой книги – человек легендарный. Николай Сергеевич Леонов – генерал-лейтенант КГБ в отставке, доктор исторических наук, академик РАЕН, друг Рауля Кастро и Че Гевары, личный переводчик Фиделя Кастро во время его визита в 1963 году в СССР, многие годы руководил работой информационно-аналитического управления советской внешней разведки. Он не понаслышке знает о методах работы спецслужб СССР и США, о спецоперациях, которые проводило ЦРУ против Советского Союза. Основываясь на своем личном опыте Леонов показывает, как работала существовавшая в последние годы СССР система принятия важнейших политических решений, какие трагические ошибки были допущены при вводе советских войск в Афганистан, предоставлении помощи так называемым развивающимся странам, а также в ходе проводившихся при Горбачеве переговоров о разоружении.

Николай Сергеевич Леонов

Детективы / Военное дело / Военная история / Спецслужбы / Cпецслужбы
Спецслужбы СССР в тайной войне
Спецслужбы СССР в тайной войне

Владимир Ефимович Семичастный, партийный и государственный деятель, председатель КГБ в 1961–1967 годах, был из числа «молодых реформаторов», заявивших о себе во времена «оттепели» и смещенных с политического Олимпа в эпоху «застоя». Первый из руководителей КГБ, кто регулярно встречался с ценными агентами советской внешней разведки и единственный, кто в своих мемуарах подробно рассказал о работе разведчиков-нелегалов. А еще о том, как удалось избежать трансформации Карибского кризиса в Третью мировую войну и какую роль в этом сыграла советская внешняя разведка.Оценивая работу разведок, противостоявших друг другу в разгар «холодной войны», он не только сравнивает их профессиональную эффективность, но и задается более глубокими вопросами — о том, морален ли шпионаж вообще, и чем государству и личности приходится платить за проникновение в чужие тайны.

Владимир Ефимович Семичастный

Детективы / Биографии и Мемуары / Военное дело / Спецслужбы / Документальное
Наш Ближний Восток
Наш Ближний Восток

Летом 2015 года в результате длительных переговоров было достигнуто историческое соглашение по атомной программе Ирана. Осенью 2015 года начались наши военные действия в Сирии.Каковы причины антииранских санкций, какова их связь с распадом СССР? Какой исторический фон у всех событий на Ближнем Востоке в целом и в Сирии в частности? В своих воспоминаниях В.М. Виноградов дает исчерпывающие ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с современной ситуацией на Ближнем и Среднем Востоке.Владимир Виноградов, чрезвычайный и полномочный посол СССР в Египте во время войны Египта и Сирии с Израилем (1973) и в Иране во время Исламской революции (1979), являлся в Союзе одним из главных специалистов по Ближнему региону и, безусловно, ключевым игроком в этих важнейших событиях нашей истории.

Владимир Михайлович Виноградов

Биографии и Мемуары

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное