Разведчик в Вечном городе. Операции КГБ в Италии

«В древнем грузинском диалекте слово „джуга“ означает „железо“, а „вили“ переводится как „сын“, – читаем мы далее в „Истории шпионажа“. – В общем, если соединить эти слова воедино, получится „сын железа“. А превращение „железа“ в „сталь“ не такой уж сложный процесс. Так и родился „человек из стали“, который никогда более не изменял своего имени. Только самые близкие друзья имели право произносить имя „Коба“. Да и то лишь до 1930 года… Превратившись в Сталина, Коба в очередной раз вернулся в Петербург в феврале 1913 года. 23 февраля он был арестован в шестой и последний раз. Ссылка в Сибирь продолжалась более четырех лет. Может быть, Охранка разочаровалась в своем подопечном? 2 марта 1917 года русский царь был свергнут, а 12 марта Сталин возвратился в Петроград. Но Охранка уже была упразднена. Это случилось 27 февраля 1917 года. Круг замкнулся. Чрезвычайная Комиссия заняла место царской тайной полиции».

На этом кончается раздел из пятитомника «История шпионажа», посвященный самой тайной странице из жизни самого кровавого тирана во всей истории человечества. Поставим точку и мы. А может быть, многоточие. Самое разумное – это ничего не утверждать. И ничего не отрицать. Все может статься в нашей наипарадоксальнейшей жизни. И даже если документ о причастности Джугашвили-Сталина к Охранке есть всего лишь ловко сработанная фальшивка, то сам факт того, что Коба мог быть ее агентом, – не самое тяжкое преступление, которое он совершил в своей неправедной жизни.

Несколько позже на Западе появилось другое исследование о некоторых аспектах деятельности Сталина. Но и в нем утверждалось, что будущий «отец народов» являлся осведомителем Охранки, получал за свои услуги деньги. Это во-первых. Во-вторых, мы находим там основанные на документах сведения о взаимоотношениях Сталина с Максимом Горьким, писателем Степаном Злобиным, Иваном Козловским.

Горький, как известно, уехал за границу не только по состоянию здоровья. Его постоянно преследовал один из руководящих деятелей Петрограда. Впоследствии Сталин от имени правительства направил ему телеграмму с предложением навсегда вернуться в Россию. Сталину как воздух нужен был живой русский, советский классик. В 1928 году Москва восторженно встречала Горького. Начался буквально необузданный культ писателя. Все шло нормально. Но когда Горький заступился за Бориса Пильняка, вождь проявил нервозность, негодование.

Многие годы писатель собирал фигурки из дерева, слоновой кости, бамбука. Для реставрации коллекции он частенько приглашал мастеров-специалистов. В тот злополучный день у Горького работали сотрудники Исторического музея. После обеда Алексею Максимовичу вручили запечатанный пакет из Кремля. В нем оказалась фарфоровая бонбоньерка кроваво-красного цвета, наполненная первосортными шоколадными конфетами. Время от времени Сталин любил напоминать о себе щедрыми подарками. Горький угостил реставраторов конфетами и удалился в свой кабинет. Спустя некоторое время он зашел в гостиную посмотреть, как продвигается работа… На его крик сбежались домочадцы: на полу лежали трупы обоих рабочих. Подарок, конечно, предназначался «родоначальнику социалистического реализма», великому русскому писателю, при жизни ставшему классиком.

В книге «Дневник моих встреч» художник Юрий Анненков приводит любопытное высказывание Льва Троцкого: «Горький не был ни конспиратором, ни политиком. Он был добрым и чувствительным стариком, защитником слабых, чувствительным протестантом. Во время голода и двух первых пятилеток, когда всеобщее возмущение угрожало власти – репрессии превзошли все пределы, – Горький, пользовавшийся влиянием внутри страны и за границей, представлял собой серьезную опасность и, в особенности, не смог бы вытерпеть ликвидацию старых большевиков, подготовлявшуюся Сталиным. Горький немедленно запротестовал бы, его голос был бы услышан, и сталинские процессы так называемых заговорщиков оказались бы неосуществимыми. Была бы также абсурдной попытка предписать Горькому молчание. Его арест, высылка или открытая ликвидация являлись еще более немыслимыми. Оставалась одна возможность: ускорить его смерть при помощи яда, без пролития крови. Кремлевский диктатор не видел иного выхода».

За несколько дней до смерти писателя с ним приехали проститься члены правительства. Умирающий Горький тихо проговорил: «Сталина видеть не хочу. Не пускайте его ко мне!»