Разведчики бывшими не бывают

Ответ на вопрос, почему все-таки профессионал такого класса, как Ян Черняк, оказался не у дел, содержится, по-видимому, в Энциклопедическом словаре «Разведка и контрразведка в лицах» (Москва, 2002 год).

Там сказано: «Многие его агенты были награждены высокими правительственными наградами. Однако сам он не был награжден из-за того, что не согласился с наказанием полковника Заботина.

Трудно сказать, почему Ян Петрович защищал полковника Заботина (если это, конечно, так). Собранные комиссией факты свидетельствовали явно не в пользу «Гранта». Как было установлено в ходе разбирательства, Гузенко сумел понравиться своему непосредственному начальнику и поэтому пользовался рядом необоснованных льгот. Так, вопреки всем установленным правилам, он вместе с женой и сыном проживал не на территории посольства, а в городе, на частной квартире. И это притом что шифровальщикам даже за пачкой сигарет разрешалось покидать посольство только в сопровождении двух человек — сотрудников посольства (читай резидентуры).

Данный факт вскрылся после того, как первый заместитель начальника 1‐го управления ГРУ полковник Михаил Мильштейн в мае — июне 1944 года совершил инспекционную поездку по легальным резидентурам в США, Мексике и Канаде. В ходе проверки он установил, что Гузенко не только проживает вне посольства, но и имеет доступ к личному сейфу заместителя резидента подполковника Петра Мотинова («Ламонт»). Более того, у Мильштейна сложилось четкое впечатление, что шифровальщик находится на пути к предательству и замышляет побег.

«Перед отъездом, — вспоминал позднее Мильштейн, — я еще раз сказал Заботину решить вопрос о предоставлении Гузенко жилплощади на территории посольства, а сам решил еще раз встретиться с шифровальщиком. Я внимательно слушал его, задавал разные, часто несущественные вопросы и какое-то необъяснимое и тревожное предчувствие на протяжении всего разговора мучило меня. Мне все время виделась в нем какая-то неискренность. Внутренний голос подсказывал мне, что с ним происходит что-то неладное. И вот тогда, в июне 1944 года, я пришел к выводу, что он готовится к побегу. Готовится, но еще не решил окончательно».

По возвращении в Москву Мильштейн доложил о своих подозрениях относительно Гузенко начальнику ГРУ генерал-лейтенанту Ивану Ильичеву и начальнику отдела кадров полковнику С. Егорову. И хотя этот доклад не приняли всерьез, в сентябре на место Гузенко был направлен сменщик — лейтенант Кулаков. Однако Заботин сумел настоять на отмене этого решения, и только в августе 1945 года новый начальник ГРУ генерал-лейтенант Федор Кузнецов отправил шифрограмму о немедленном отзыве Гузенко и его семьи в Советский Союз. Дальнейшие события — известны.

В отличие от других разведчиков-нелегалов, связанных с «Красной капеллой», Ян Черняк остался на свободе. Как уже известно, тот же Шандор Радо после войны был замечен в предательстве, переправлен сотрудниками НКВД в Москву и затем надолго отправлен за решетку. Так же поступили с другими, связанными с «Дорой» резидентами «Красной капеллы» Леопольдом Треппером и Анатолием Гуревичем.

* * *

Шандор Радо не угодил в гестапо, а вот избежать советских тюрем ему не удалось. На свободу «Дора» вышел в 1955 году. Он был полностью реабилитирован, возвратился в Будапешт, где и проживал вместе со своими близкими.

В отличие от руководителей «Красной капеллы» Ян Черняк не подвергался репрессиям. Ему дали возможность спокойно работать переводчиком в ТАСС. По заданию руководства ГРУ Ян встречался с писателем Юлианом Семеновым, когда тот создавал образ Штирлица на фоне атмосферы и порядков гитлеровского рейха. Рассказывают, что сам Ян Петрович считал коллизии «Семнадцати мгновений весны» абсолютно фантастичными.

Детей у него не было. Жил он вдвоем с женой в однокомнатной квартире. Воинского звания у него не было. Он был в ГРУ вольнонаемным. Соответственным был и размер пенсии, которую государство ему выплачивало. А ведь экономический эффект от работы Яна Черняка, по официальному мнению экспертов, составил приблизительно сотни миллионов долларов.

Документы на военного разведчика Яна Черняка находятся в ГРУ на особом хранении. Это означает, что если они и будут преданы гласности, то очень нескоро.

Ян Петрович умирал в одной из рядовых московских больниц, а корреспонденты зарубежных агентств сбивались с ног, разыскивая его по элитным клиникам. Сообщения, связанные с его именем, в те дни стали главной сенсацией. Еще бы! Президент Российской Федерации Б.Н. Ельцин подписал Указ о присвоении военному разведчику Яну Петровичу Черняку звания Героя России. Звезду ему вручали 9 февраля 1994 года начальник Генерального штаба ВС РФ Михаил Колесников и начальник военной разведки Федор Ладыгин. А через 10 дней Ян Петрович скончался на 86‐м году. Когда высокопоставленные представители президента покинули палату, Ян, почему-то шёпотом, сказал жене: «Хорошо, что не посмертно…»