Разведчики и шпионы

Она извлекала пользу из самых, казалось бы, печальных ситуаций. Однажды они с фон Кроном попали в автомобильную аварию, и Марта со сломанной ногой пролежала два месяца в постели. Тем не менее, находясь неотлучно в доме Крона, она прослушивала его разговоры с агентами, выведывая ценнейшую информацию.

Но каково же было ее горе, когда, передав данные о готовившемся взрыве порохового завода Буно вблизи Байонны, она узнала из газет, что завод все же был взорван, погибли 90 человек.

Тогда она задумала новую акцию и сообщила капитану Ляду, что намерена открыть сейф барона фон Крона и выбросить из окна все его содержимое – картотеку агентов, данные о минных заграждениях и пунктах снабжения немецких подлодок, шифры и т. д. – в назначенный день и час. Но так и не дождалась условного сигнала, который должен был дать помощник, прибывший, чтобы подобрать под окном посылку.

Марте перестали доверять. Она поняла это, получив письмо от матери, в котором та писала, что во французских газетах пишут о ней как о предательнице.

Хуже того, ее теперь пытались устранить с обеих сторон. Дело дошло до того, что ее даже хотели утопить во время катания на лодке на одном из приморских курортов Испании, куда она поехала долечивать заживающую ногу. Марту спасло лишь то, что она была сильна физически и великолепно плавала. Она сумела отбиться от нападавших. И каково же было ее удивление и горечь, когда, связавшись с фон Кроном, узнала, что покушение – дело рук агентов немецкого военного атташе, фон Калле, соперничавшего с фон Кроном.

Тогда она вышла из игры, громко хлопнув дверью. А именно напрямую заявила фон Крону, что шпионила за ним. Когда же тот, взбешенный, с такой яростью ударил Марту по лицу, что выбил зуб, отправила немецкому посланнику, князю Ратиборду, все любовные письма фон Крона, указала сочетание цифр, открывавших его сейф, и добавила, что тот содержал ее на деньги, которые предназначались для оплаты агентов. Таким образом, вся шпионская сеть фон Крона была нейтрализована. Резидентуру нужно было создавать заново.

Героине воздают должное

Как бы в награду за откровенность, немцы не стали препятствовать отъезду Марты во Францию. Но вот на родине встретили ее неласково. Новый начальник Пятого отдела полковник Губер, заменивший Ляду, заявил, что больше не нуждается в услугах провалившегося агента.

Так закончилась эпопея «Жаворонка». И лишь пятнадцать лет спустя, уже после окончания Первой мировой войны, правительство Франции сочло необходимым отдать должное национальной героине. В январе 1933 года Марта Рише получила орден Почетного легиона, с нее были сняты все обвинения в предательстве.

Марта вышла второй раз замуж и уехала в Англию. Здесь, на островах она могла бы тихо отсидеться во время Второй мировой войны. Но она вернулась, участвовала в Сопротивлении, и после победы была избрана муниципальным советником парижской мэрии, продолжая работать на благо Франции.

Жизнь тихого цензора (Жюль-Крофорд зильбер)

Впрочем, не надо думать, что немцы были такие уж дураки и позволяли женщинам обводить себя вокруг пальца. Например, одним из самых умных и удачливых шпионов Первой мировой войны был Жюль-Крофорд Зильбер.

Почти англичанин

Будучи немцем по крови, Зильбер выглядел как англичанин, безукоризненно говорил по-английски. Это и понятно: большую часть жизни он провел за пределами Германии, в странах, входивших в Британскую империю.

В самом начале войны он вернулся в Европу. Причем в сентябре 1914 года Зильбер въехал в Англию из США и Канады, имея на руках паспорт подданного нейтрального государства и документ, подтверждавший его деятельность в пользу англичан против буров. Этого хватило для того, чтобы ему выдали вид на жительство в Англии. И он тут же нашел себе соответствующее применение. Зная в совершенстве несколько языков, он устроился на работу в бюро цензуры. Там приходилось перлюстрировать письма, написанные не только на всех европейских языках, так что познания полиглота Зильбера были весьма кстати.

Он же в свою очередь получил возможность выведывать из писем и разговоров с коллегами немало ценной информации. А поскольку он работал один, поддерживая со своим Центром одностороннюю связь, то свел риск провала к минимуму.

Используя служебное положение…

И тут он использовал свое должностное положение. Он отправлял письма за границу, поставив на них пометку: «Просмотрено военной цензурой». Причем шли они отнюдь не в Германию, а в одну из нейтральных стран. Причем Зильбер практически никогда не использовал один и тот же адрес дважды. Он разнообразил свою переписку, справляясь со «Списком подозрительных лиц», всегда имевшимся у него под рукой на работе.