Разведчики и шпионы

По Европе тем временем начала расползаться «коричневая чума». И после известного Мюнхенского сговора Ян уехал в Париж, а перед оккупацией Франции – в Цюрих, понимая, что на занятых немцами территориях ему с его еврейскими корнями оставаться смертельно опасно.

В Цюрихе он тоже поначалу существовал, давая частные уроки английского языка. Чем он привлек к себе внимание человека, носившего оперативный псевдоним «Матиас», ныне уже трудно сказать. Наверное, вербовщик разглядел в Черняке нечто, что позволило ему сделать безошибочный вывод: из этого человека может получиться толковый разведчик.

Ян же связал свою судьбу с разведкой, еще толком не представляя, сколь трудная и опасная жизнь его ждет. Тем не менее, он начинал выполнять задания Центра.

В 1930–1935 годах Черняк добывал и передавал в Центр военно-техническую информацию, касающуюся Германии и ее союзников. Со временем у него сформировался свой стиль работы: он был крайне осторожен в выборе людей и средств, с помощью которых решал ту или иную задачу.

Кроме того, его эрудиция, глубокие инженерные и экономические знания позволяли по нескольким отрывочным данным выстраивать общую картину, выявлять наиболее перспективные разработки и направления науки и техники.

Интересно, что Ян никогда не занимал высоких постов в странах пребывания и не стремился к этому. Он хотел оставаться неприметным и в тоже время выбирал профессии, которые позволяли ему контактировать с максимальным количеством людей. Он был лектором, коммивояжером, коммерческим агентом. И, тем не менее, среди его источников – секретарь министра, глава исследовательского отдела авиационной фирмы, офицер разведки, высокопоставленный военный в штабе… Заводить такие знакомства ему помогало личное обаяние, умение говорить и слушать собеседника.

Да и общая политическая ситуация в Европе способствовала его контактам. Многие начинали понимать опасность фашизма и пытались противостоять ему всеми доступными им способами. И помогали Яну вполне бескорыстно, стоило ему намекнуть, чьи интересы он представляет. СССР в глазах многих был в то время единственной страной, которая могла противостоять фашизму.

Снова в Европе

Между тем, в самом Советском Союзе положение многих было вовсе не столь радужно, как рисовалось со стороны. Ян убедился в этом в 1935 году, когда провал человека, который не имел прямого отношения к разведывательной сети, но знал Черняка по совместной партийной работе, вынудил его уехать из Западной Европы.

Впервые оказавшись в Москве, разведчик прошел непродолжительную специальную подготовку в Центре под непосредственным руководством А. X. Артузова, известного по операциям «Трест» и «Синдикат». К тому времени с должности начальника Иностранного отдела ОГПУ Артузов был переведен заместителем начальника четвертого (Разведывательного) управления Генштаба Красной Армии.

В Москве тем временем начинались процессы против «врагов народа». Арестовали «Матиаса» – «крестного отца» разведчика Черняка. Наверное, под лупой начали рассматривать и биографию самого Черняка. Он предпочел вернуться в Швейцарию.

Новая командировка, под журналистским прикрытием, планировалась на один-два года, а продлилась более десяти лет. Черняк за это время создал небольшую, но обладавшую немалыми возможностями нелегальную агентурную группу. К середине Второй мировой войны она выросла в мощную разведывательную организацию, включающую в себя около 35 источников ценной информации.

Говорят, Черняк добывал такие данные, что даже Штирлицу не снились. Благодаря Яну советское командование, например, своевременно получило подробные данные о системах противовоздушной и противолодочной обороны Германии, о боевых возможностях, огневой мощи и конструктивных особенностях германской военной техники и боеприпасов, оперативно-тактических приемах вермахта и военно-воздушных сил. А перед сражением на Курской дуге Центр получил от Черняка сведения о присадке к стальным сплавам, из которых немцы изготовляли артиллерийские орудия. В результате живучесть стволов советских орудий была повышена в несколько раз. А ведь именно артиллерия позволила в первые дни сражения под Прохоровкой сдержать стальную громаду бронетанковой техники вермахта.

Он же одним из первых сообщил и о работах над ракетами «Фау-1» и «Фау-2», о средствах обнаружения подлодок, радиолокаторной технике, химическом и бактериологическом оружии…

Причем в Центр направлялись не короткие телеграфные донесения и радиограммы, а порою сотни листов секретных материалов, технической документации, чертежи и даже образцы. Особенно плотный поток материалов пошел в Центр с 1942 года.

Переданные курьерской связью в Центр материалы позволили в самые короткие сроки и с минимальными затратами организовать и наладить производство подобных, а зачастую и более качественных отечественных систем.