Разведчики мировой войны. Германо-австрийская разведка в царской России

О чем они могли думать в этот критический момент? А Мортимер ни одним взглядом, ни одним движением, не выдал своих чувств, не выдал того, что он с ними знаком. Возможно, что пришел его последний час. В одно мгновенье его маска может быть сорвана, и тогда его расстреляют как союзного разведчика. 

Старший, который допрашивал английского разведчика, послал одного из полицейских агентов просить капитана Гольца прийти  немедленно в штаб, а другому поручил попытаться застать командира предполагаемого полка Мортимера. 

— Я оставлю здесь машину и пойду с вами. Имеете ли вы при себе какое-нибудь оружие? 

Германский полицейский агент основательно его обыскал, приказав двум солдатам направить на задержанного винтовки. 

Он ничего не нашел при английском разведчике, кроме военной книжки, взятой у германского пленного. Он ее забрал. 

— Если вы тот, который значится в этой книжке, дело будет в порядке. Если же нет, тем хуже для вас. Давай двигай! Нам нужно пройти около трех миль, а наступает уже вечер.

 Мортимер живо сообразил. 

— Разрешите мне пойти напиться. У меня страшная жажда. 

— Нет. 

— Попросите тогда эту француженку, чтобы она мне принесла попить. 

— Нет. 

— Идите к черту, а я пойду напиться, — и англичанин стремительно помчался в сторону кафе. 

— Живо! — Мадлен протянула ему автоматический револьвер, который, как он знал, она спрятала в своей блузе. 

Это было сделано достаточно проворно, так как не успел Мортимер сунуть револьвер в карман, как немец набросился на него, направив в упор дуло револьвера. 

— Еще одно движение, и я вас застрелю. 

— Убейте меня, если хотите, и когда вам угодно, но я напьюсь. 

Немец опустил револьвер. Кто знает, возможно, он думал, что задержанный им человек будет пить последний раз в жизни. Он смягчился. Мадлен подала Мортимеру целый стакан белого вина, которое он выпил до последней капли и протянул стакан, чтобы ему налили вина еще. Но в это время немец вдруг рассердился, вырвал стакан и бросил его на пол. 

— Пошли! — сказал он и грубо ткнул револьвер Мортимеру в пояс. 

— Пошли! 

— До свидания, мадемуазель! Мы еще увидимся. 

Немец, очевидно, принял эту реплику за шутку или за браваду. 

Во всяком случае, он не придал значения этому замечанию и лишь твердил: 

— Пошли! 

В тот момент, когда они уходили из кафе, вернулся  агент, посланный для того, чтобы найти капитана Гольца. 

Капитан ждал в штабе. — Скорей! 

Было темно. Оставив свой мотоцикл около мотоцикла начальника, агент встал по правую сторону Мортимера. Так они безмолвно шли по дороге, ведущей к разоблачению Мортимера и его гибели. 

Направо англичанин мог видеть верейские огни, которые светили со стороны фронта. 

Теперь или никогда! Еще немного, и будет слишком поздно, чтобы всем рискнуть. Мортимер был человеком действия. 

С быстротою молнии он нанес дулом своего револьвера мастерский глухой удар конвоиру, который тут же свалился, перекувырнулся, захрипел и затих. 

Второй конвоир, опомнившись от неожиданности случившегося, прицелился в Мортимера, но тот повернулся и побежал открытым полем по зигзагообразной линии, по направлению к озаренному горизонту. 

Германский полицейский агент был, однако, упорен. Он стал преследовать Мортимера и открыл стрельбу. Англичанин понял, что лучше положить конец этому. Он не любил лишать людей жизни, но на войне как на войне! 

Его жизнь или жизнь немца? Мортимер был искусным стрелком. Он повернулся к немцу лицом, взял твердый прицел, выстрелил, и преследователь повалился. Мортимер подошел к лежавшему человеку, держа в руке револьвер наготове, и убедился, что выстрел попал в цель. Человек лежал без движения. Мортимер перевернул тело и увидел, что немец мертв. 

В самой гуще войск германского фронта можно было не опасаться разоблачения. Пристав к отряду, устанавливавшему проволочные заграждения, он скоро очутился на открытом пространстве между германскими и нашими линиями. 

В то время германские солдаты часто перебегали на нашу сторону. Мы к этому стали привыкать. И поэтому, когда Мортимер «сдался», никто не обратил на это особого внимания. 

Перебежчика отвезли на автомобиле под конвоем в генеральный штаб. Его скоро отпустили, и британская контрразведка не замедлила получить всю доставленную им информацию. 

В то утро, на рассвете, вся британская 4-я армия тронулась в поход. В течение трех дней она все сметала на своем пути. Знаменитая линия Гинденбурга была также разгромлена. 

Фактически 8 августа начался полный разгром старой императорской германской армии. 

Глава XIX Контрразведка генерального штаба и сражающиеся солдаты

Как я старался показать в предыдущих главах, шпионская работа разветвляется на целый ряд систем. Война сделала несостоятельной старую трафаретную теорию, согласно которой разведчик должен оперировать либо в нейтральной стране, либо позади неприятельских линий.