Разведчики мировой войны. Германо-австрийская разведка в царской России

Верховная следственная комиссия, куда входили люди, презиравшие рабочих и крестьян, ненавидевшие народ, и та вынуждена была признать, что «народ знает, что снарядов и пуль мало, он знает, что кто-то в этом виноват». 

Громадные жертвы, понесенные в боях, тяжело переживал народ. Но всего сильнее волновали передовых людей России те порядки, которые довели страну до катастрофического положения. Они знали, что те люди, которые так рьяно боролись с революционным движением, применяя страшные пытки против честнейших сынов России, были самыми отвратительными предателями и изменниками родины. 

Тучи начали сгущаться над Сухомлиновым. Союзники стали открыто выражать свое недовольство деятельностью его как военного министра России. Они считали, что политика Сухомлинова грозит России поражением и тем самым усилением нажима немцев на других фронтах. 

Сухомлинов народом был изобличен уже давно. Солдатская масса говорила во всеуслышание об измене в верхах военного управления. Русская буржуазия, жаждавшая военных успехов, также была недовольна действиями, Сухомлинова и его компании. 

Но низвергнуть Сухомлинова было нелегким делом. За его спиной стоял почти весь царский двор и влиятельные лица из русских помещиков, немецких генералов и знати, служивших тогда в России. Борьба с Сухомлиновым была трудна еще и потому, что его поддерживали лично Распутин, царица, Борис и Мария Павловна Романовы, не говоря о других влиятельных, лицах из придворных кругов. 

Гучков в своих показаниях на Верховной следственной комиссии отмечал: «Для меня, таким образом, вполне выясняется картина организованного вокруг военного министра иностранного шпионажа, и я все эти факты несу опять представителям правительств, убеждая их принять решительные меры к захвату этой организации, но я встречаю нерешительность, робость и колебания. Положение г. Сухомлинова чрезвычайно сильно, и борьба с ним может плохо закончиться для тех, кто на нее отважился».

Действительно, компания Сухомлинова применяла различные методы запугивания своих разоблачителей: снятие с должностей, обвинение в шпионаже, в провокации, объявление сумасшедшими, обвинение в казнокрадстве, аресты и убийства, ссылка. В этом отношении характерным являлось дело одного русского разведчика Александра Машека. 

Когда Машек в 1915 г. начал говорить о шпионской деятельности Сухомлинова, его сейчас же арестовали и зверски пытали, желая заставить его отказаться от своего заявления. Ему угрожали виселицей. Когда Машек все же продолжал доказывать, что Сухомлинов шпион, тогда Машека объявили сумасшедшим и без суда выслали. 

Почти одновременно на участке XI армии были задержаны два шпиона. Они были изобличены и по приговору полевого суда приговорены к смерти. Один из них, по фамилии Пикета, был сразу повешен. Исполнение же приговора над другим — Якубцом — было приостановлено по той причине, что он обещал дать сугубо важный материал. И, действительно, Якубец указал на важного австрийского агента, проживающего в Тарнополе под именем Николая Яроша. Работая в качестве парикмахера, Ярош в действительности был австрийским офицером. При аресте и обыске у «его были найдены: фотокарточка Яроша в форме австрийского офицера, заметки со сведениями, касающимися численности и расположения русских войск. 

Допрашивал этого шпиона следователь по особо важным делам при управлении генерал-квартирмейстера штаба верховного главнокомандующего. 

С 1908 г., после окончания академии «Марии Терезы», Ярош, он же Мюллер, находился на службе в военном министерстве в Вене. Во время войны Мюллер работал как в штабе австрийской действующей армии, так и в тылу русских войск. «Разведывательная работа на территории России, — говорил Мюллер, — проходила в полной согласованности с работой офицеров и разведывательных органов Германии. 

Так как наша работа производится одновременно и согласно с работой таких же офицеров в Германии, то мне, помимо связей и агентурной сети, раскинутой Австрией в России, в общих чертах известна такая же сеть, созданная в России Германией. Как австрийские, так и германские подотделы с особым составом агентов издавна находились в Петербурге, Москве, Киеве и в Варшаве, а также и в Одессе. Эти подотделы привлекали к себе на службу лиц, которым можно было бы безусловно доверять, и которые действительно обладали бы ценными для Австрии и Германии сведениями. Так, во всех этих городах у нас состояли на службе многие офицерские чины как общей, так и жандармской полиции». 

На каждого агента, работавшего в пользу Германии и Австрии на территории России, в разведывательных отделах генеральных штабов упомянутых стран имелось личное дело. В это дело вносились все данные об агенте, его биография, фотокарточка и весь агентурный материал, доставленный им за время работы.