Разведчики всегда впереди

Тем временем, преодолев первоначальное замешательство, противник начал контратаки. Разведчикам, как видно; приходилось туго. Красными сигнальными ракетами они просили огня. Наши артиллеристы вступили в бой. Однако гитлеровцам все же удалось прорваться на высоту. Они пробрались туда по траншеям, которые вели в тыл. К вечеру выстрелы там, где сражались наши разведчики, умолкли. Теперь вражеские минометы обрушились на наш передний край.

Всю ночь продолжалась огневая дуэль. С рассветом она прекратилась. Вскоре из дивизии доложили, что противник оставил занимаемые им оборонительные позиции.

Что же стало с разведчиками, ворвавшимися накануне на высоту? Все до одного выполнили они солдатский долг. Бились до последнего дыхания. В моих записях сохранились фамилии лишь трех из них: Плющенко, Голота, Жанов. Горько было сознавать, каких прекрасных людей мы потеряли.

Случай этот заставил нас серьезно задуматься: целесообразно ли использовать разведчиков для выполнения подобных задач? Одно дело, когда они внезапно нападают на врага с целью захвата пленных и документов. И совсем другое, если командиры частей и подразделений видят в них основную ударную силу атаки. А именно так и получилось в 738-м стрелковом полку. Да и вообще, как показал анализ, разведка боем была подготовлена там из рук вон плохо. Лишь первый этап ее продумали более или менее глубоко.

Была здесь, несомненно, вина командира полка, начальника разведки дивизии. Но и мы, сотрудники армейского звена, не проявили должной дальновидности. Следовало провести соответствующую работу с командирами частей и соединений, предостеречь их от подобных ошибок. Ведь так трудно подготовить хорошего разведчика, а потерять его легко. Это не означало, однако, что мы намеревались бороться за создание каких-то особых, тепличных условий для наших подопечных. В критических ситуациях разведчики выполняли любые задания. Но именно в критических.

Командование армии, прислушавшись к нашим предложениям, дало командирам соединений и частей соответствующие указания. Им предписывалось беречь разведчиков.

Беречь разведчиков… Трудно было сберечь их, особенно в той обстановке, которая сложилась в марте 1943 года на нашем участке. Части с непрерывными боями продвигались вперед, преследуя отходящие фашистские войска, освобождая от них село за селом.

В этот период нужно было соблюдать особую осторожность. Откатываясь на юг, гитлеровцы минировали мосты и дороги, дома и сараи, даже тела замученных ими мирных жителей. Причем минирование производилось хитро, со всевозможными каверзами. Открыл дверь пустующего дома — взрыв. Потянул на себя заслонку печи — взрыв.

В деревне Большие Верешковичи, например, фашисты сожгли все дома, кроме одного. Естественно, что женщины и ребятишки, оставшиеся в живых, собрались именно в нем. Наши войска, преследовавшие противника, ушли далеко вперед. А недели две спустя, около 11 часов утра, грянул оглушительный взрыв. Стокилограммовая мина замедленного действия сделала свое дело. На месте избы осталась глубокая воронка.

Подобных случаев было немало. И обо всем, что становилось нам известно, мы обязательно рассказывали бойцам разведывательных подразделений. Гневом и ненавистью закипали их сердца. Действия разведчиков становились еще более активными и дерзкими. Они, проникая в тыл противника, устанавливали пути отхода главных сил, выявляли промежуточные оборонительные рубежи, громили вражеские штабы и, если представлялась возможность, целые колонны.

В эти мартовские дни 1943 года я особенно часто бывал в 17-й гвардейской стрелковой дивизии. Начальник штаба гвардии полковник А. Е. Афанасьев был умным и храбрым человеком. Эти качества органически сочетались с душевной добротой. Александр Егорович запросто захаживал в землянки и блиндажи разведчиков — порой для того только, чтобы поговорить с ними, выпить кружку крепкого обжигающего чая. Разведчики самозабвенно любили гвардии полковника и за глаза называли его «наш де Тревиль». Он тоже был исключительно внимателен, хотя и строг, по отношению к своим «мушкетерам». Это взаимное уважение помогало решать самые сложные задачи.

Помнится, где-то в середине марта нам стало известно, что по одной из дорог будет эвакуироваться штаб фашистской части. Разведчики 45-го стрелкового полка этой дивизии во главе с гвардии капитаном И. М. Гришаном устроили засаду и захватили два вещевых мешка с важными штабными документами. Не стану вдаваться в подробности, но скажу: сотрудники разведотдела армии провели несколько суток без сна, разбирая бумаги. Многие из документов были тут же отправлены в штаб фронта.