Разведчицы и шпионки - 2

Вполне очевидным было то, что когда белые эмигранты собирались в «Русской чайной». все вопросы вращались вокруг положения в России. Эти лишенные корней люди, ставшие продавцами, официантами, ночными сторожами и рабочими, не могли смириться с реальностью того, что в России произошел переворот. оказавший влияние на историю человечества. Они воспринимали его лишь как досадное недоразумение, вызвавшее временный дискомфорт в их жизни.

Многие из них обвиняли евреев в том. что те совершили революцию и лишили их благосостояния. Причиной своего бедственного положения в изгнании они тоже считали евреев.

Разговоры о роли Троцкого и др утих евреев в революции, а следовательно, и нищете, в которой оказались посетители «Русской чайной», никогда не прекращались там. Анна Волкова выросла в этой атмосфере. Во время суда над ней она признала, что все ее действия были продиктованы глубоким убеждением в том. что Англия стала инструментом в рутах «сионских мудрецов». По ее мнению, они развязали «еврейскую войну» для того, чтобы захватить господство над ми-ром. Единственным способом помешать еврейскому заговору против арийских народов была, как она считала, поддержка Гитлера и нацистской Германии.

За несколько лет до войны Анна открыла маленький магазин одежды, имевший небольшую, но солидную клиентуру. В 1935 году она обратилась за разрешением на натурализацию и стала английской подданной. Но ее интересы концентрировались не на бизнесе.

Она познакомилась со многими англичанами, разделяющими ее взгляды на евреев и коммунистов, в большинстве своем членами Британского союза фашистов, лидерами «Правого клуба». Все они поддерживали идеи Гитлера. Она была частым гостем в Вестборн Террас, штаб-квартире «Немецкого культурбунда в Англии», который впоследствии был разоблачен как центр нацистского шпионажа, и принимала активное участие в его работе.

В апреле 1939 года Анне сделали операцию, и она на период выздоровления отправилась на курорт в Судеты, захваченные Гитлером после Мюнхенского сговора 1938 года. Там и в Германии она встретилась со многими нацистскими лидерами. По возвращении в Англию представила членам клуба многословный меморандум, оправдывающий деяния нацистского режима.

Естественно, что ее деятельность, особенно с началом войны, не осталась незамеченной. Контрразведка решила следить за Анной и ее друзьями, и время от времени их брали под наружное наблюдение. Когда встречи Анны с сотрудниками итальянского и румынского посольств стали известны, наблюдение за ней было усилено, и она оказалась объектом серьезной разработки. Контрразведка решила получить информацию из первых рук — из «Правого клуба», где Анна проводила теперь большую часть своего времени.

Две молодые девушки — они проходили в суде как «Мисс А» и «Мисс Б» — были привлечены к этому делу. Анна, руководившая «Правым клубом», нуждалась в новых сотрудниках и с распростертыми объятиями приняла «Мисс А», когда та пришла к ней в поисках работы и с рекомендациями от двух-трех людей, которые, как Анна знала, поддерживают ее антиеврей-скую компанию. «Мисс А» была принята в качестве секретаря-машинистки. Через несколько дней появилась и «Мисс Б». Анна была счастлива, что та разделяет ее политические взгляды. Через пару недель они обе завоевали полное доверие Анны. «Мисс Б» узнала, что Анна надеялась в офисе будущего гаулейтера Англии занять пост начальника отдела по ликвидации британских евреев. Она обещала «Мисс Б» сделать ее своей помощницей.

Это было время, когда Анна регулярно встречалась с американским молодым дипломатом Тайлером Кентом. В ней он нашел себе мать, любовницу и духовного наставника. Вряд ли Тайлер доставил Анне когда-нибудь большее удовольствие, чем тогда, когда сказал ей, что находится в курсе переписки между Черчиллем и Рузвельтом.

Анна дала Кенту детальные инструкции. Он должен был оставаться в своем офисе после ухода других сотрудников, копировать все отправленные и полученные по кодировочной машине документы и передавать их своей хозяйке. Осмелев, он вскоре стал относить Анне полные папки с документами, и они на пару снимали с них копии целыми ночами, прерывая иногда эти занятия любовными играми. Работа шла столь успешно, и документов поступало такое множество, что Анна вскоре наняла профессионального фотографа для микрофильмирования.

Детективы Скотленд-Ярда и сотрудники контрразведки вплотную занялись делами Волковой. Был установлен и допрошен работающий на нее фотограф.

— О, вы имеете в виду леди из американского посольства? Нет никаких оснований беспокоиться о ней. Это официальная работа, и я снимаю копии с некоторых документов посольства, — уверял он офицеров, выступавших под видом полицейских.

Но тех не так-то легко было убедить в этом. Они попросили фотографа помочь им разобраться.

Я полагаю, что она не причиняет никакого вреда. У меня есть несколько пленок, которые я переснимал, она должна зайти за ними сегодня вечером.

Они направились в лабораторию.