Разведена и очень опасна

Я тут же поймала такси и, не долго раздумывая, села в машину. Я смотрела в окно и боялась, что Лось побежит за мной. Но он не побежал. Он стоял как вкопанный и тупо смотрел, как я отъезжаю от ресторана. Он не бросился следом за мной и не попытался остановить машину. Оной понятно, ведь у него была свадьба, а на свадьбе его ждала молодая и красивая невеста.

Поправив пышную юбку черного платья, я прижала к себе свою дамскую сумочку и назвала адрес свое-то брата.

– И если можно, то побыстрее, пожалуйста. У меня дорога каждая минута!

Таксист кивнул головой и надавил на педаль газа до самого упора.

– Знаете, на кого вы похожи? – улыбнулся таксист и посмотрел в зеркало заднего вида.

– Не знаю, – безразлично ответила я и стала смотреть в окно.

– Вы похожи на Золушку? Вы похожи на Золушку, несмотря на то что вы в черном.

– На Золушку?

– Нуда. Я даже видел вашего принца. Он стоял в дверях и провожал вас растерянным взглядом. Он громко кричал: «Кто ты?» Вы сбежали с бала?

– Можно сказать, что с бала.

– А вы, случайно, туфельку не потеряли?

– Туфельку?!

– Ну да. У вас же должна быть хрустальная туфелька.

Я слегка приподняла свои ноги, посмотрела на туфли, они были в порядке, и я громко рассмеялась.

– Мои туфли на месте! Черт побери, мои туфли на месте! – громко смеялась я и смахивала слезы.

– Жаль. – Таксист посмотрел в зеркало заднего обзора и игриво мне подмигнул.

– Почему?

– Как же ваш принц будет вас искать? Нужно было оставить ему хотя бы одну туфельку.

– Мой принц не будет меня искать.

– Почему?

– Потом, что сейчас у него свадьба и у него есть невеста, а вернее, уже жена. Увы, но не все сказки заканчиваются хорошо. Бывает и такой печальный конец, как у меня.

– И что теперь будет делать принцесса?

– Что теперь будет делать принцесса? – повторила я вопрос следом за таксистом и тут же задумалась.

Будем надеяться, что принцесса не будет долго лить слезы и найдет себе нового принца. – Таксисту явно хотелось меня утешить.

– Принцесса не будет лить слезы и не будет искать себе нового принца. Она уйдет в монастырь.

– Что?! – Таксист широко открыл рот и чуть было не въехал в столб. – В какой монастырь?

– В самый обыкновенный. Куда уходят разочаровавшиеся в этой жизни люди. Уходят вполне осознанно и уходят навсегда.

– Но принцессы разве уходят в монастырь?

– В монастырь уходят все, кто угодно, независимо от пола, положения и национальности. И даже принцессы…

Глава 22

Когда я подъехала к дому своего брата и нажала на кнопку домофона, мое сердце готово было выпрыгнуть из груди. Услышав в трубке знакомый голос домработницы, я постаралась сдержать слезы и произнесла, словно в тумане:

– Любовь Викторовна, это Таня.

– Какая Таня? – вновь не узнала меня домработница.

– Я вам сегодня звонила. Женька уже проснулся?

– Да, но он себя плохо чувствует.

– Мне нужно его увидеть.

– Я не сказала ему о вашем приходе.

– И не стоит. Давайте сделаем так, как договорились.

– Заходите.

Яне могу описать чувства, которые охватили меня, когда я вошла в дом, который знала как свои пять пальцев. Увидев глаза хорошо знакомой мне женщины, я с трудом удержалась от того, чтобы не броситься ей на шею и не разрыдаться.

– Здравствуйте, Любовь Викторовна!

– Вы Таня? – спросила она.

– Да.

– Пойдемте, я вас проведу в Женину комнату, только не пугайтесь, он очень сильно болен.

Я шла следом за домработницей, смотрела на знакомые комнаты и думала о том, что меня не нужно никуда вести, я могу найти дорогу сама, даже с закрытыми глазами.

– Вы так странно одеты, – осторожно заметила женщина.

– Как?

– Вся в черном, словно фея из. сказки.

– Я была на свадьбе у Лося.

– Правда? – искренне обрадовалась женщина. – Да разве на свадьбу в черном ходят?

– Нy, если я пошла, значит, ходят.

– Наверно, роскошная свадьба… Ребята к ней так долго готовились.

– Обыкновенная свадьба.

У дверей Жениной комнаты Любовь Викторовна остановилась и с тревогой сказала:

– Татьяна, и сама не знаю, почему вас сюда пустила. Возможно, это неправильно, а может, Евгению и в самом деле нужно хоть с кем-то пообщаться. Только, пожалуйста, не занимайте много времени, он слишком слаб.

– Уверяю вас, я ненадолго. У меня самой нет времени, так как я уезжаю.

– И не пугайтесь. Я не хотела говорить, но он умирает…

– Как умирает?

– Евгений медленно угасает на протяжении последних нескольких месяцев. Он не любит, когда его обхаживают, поэтому постарайтесь говорить с ним на равных, старайтесь не видеть ни его худобы, ни его бледности, ни его запавших глаз.

– Он настолько слаб?

– Врачи говорят, что уже нет надежды. Услышав последние слова, я и сама страшно побледнела, замерла, и казалось, что в меня вогнали кол.

– Надежда есть всегда. Надежда умирает последней, – произнесла я с отчаянием и сжалась, споено струна.

– Это сказала не я. Это сказали врачи. – Любовь Викторовна достала платок и промокнула выступившие слезы. – Это ужасно несправедливо. – Она тихонько всхлипнула, а ее лицо исказилось от душевной боли. – Совсем молодой. Сначала от нас ушла Александра. Теперь Евгений.

– А что с Александрой?

– Она погибла при пожаре… – Последние слова прозвучали словно пощечина.