Разведенная жена или черный треугольник

Сергей зашел и также провел быстрый осмотр номера. Господи, да что за показушность в так называемом стремлении обо мне заботиться. Пока я ни разу не видела от него действительно стоящих попыток заботы, все очень наиграно, это и раздражало. У меня вдруг возникла мысль, что мое представление о Сергее координально изменилось со времени нашего знакомства, теперь я смотрела на него другими глазами. Да, его внешность ни капли не изменилась, он также является идеалом мужчины со стороны только лишь оболочки. Но что внутри, внутри он диктатор, истязатель моей души. Мое сердце отказывается принять его и, если раньше я злилась на его неумелые шуточки, то теперь я злилась на всю его духовную сущность. Мы совершенно разные люди и дело тут не только в различном социальном статусе. Дело в другом, он считает себя выше любого человека, Сергей уверен, что ему многое можно и все простительно. Да, он говорил, что те слова, сказанные в пятницу, были тяжелы ему, но ведет мой антигерой после них себя как ни в чем не бывало.

Я не вижу сожаления в глазах моего антигероя, его мысли и действия разительно отличаются, поэтому мне сложно вновь ему поверить. В последнее время я слишком много познала предательства и считаю, что слова Сергея в пятницу самый ужасный нож в спину, какой я только могла пережить. И теперь я стою перед ним с разорванной душой и осколками сердца, я пытаюсь это склеить, чтобы мне было хотя бы проще дышать, но нет, я не могу, я смотрю на него и осколки становятся еще меньше, их невозможно склеить. Господи, помоги! Как все-таки это тяжело, видеть того, кто разорвал твое сердце лишь парой слов, того, кто объяснил это тем, что была такая необходимость.

- Как ты? - нарушил Сергей давящее молчание, но я не могла говорить, казалось, если я произнесу хоть слово, поток слез прорвет мою стойкость и я буду рыдать без остановки. Да, что же такое, почему даже его голос заставляет меня страдать. Боже, исчезни проклятый Стивен Блэк! Как только я в уме произнесла его псевдоним, я поняла, что называть Сергея вымышленным именем дается проще мне морально. Так и буду к нему обращаться, решила я.

- Понимаешь, Стивен. Я до сих пор тебе не верю, хотела бы уточнить, как тебе удалось найти мою маму, сестру и мужа, когда они пропали? - сказала я с вызовом в глазах. Да, что мне терять, спрошу и точка. Надоели его вертлявость и избегание ответов.

- Стивен? - удивился мой антигерой.

- Да, мне проще тебя так называть. Не уходи, пожалуйста, от ответа, - сказала я спокойно, вздохнув трижды для успокоения.

- Мария, даже не знаю, как тебе объяснить. У меня есть служба безопасности, у меня есть выходы на ФСБ, эти ресурсы я и использовал для поиска твоих родных.

- Как? Если ты скажешь, что отслеживал их передвижение по сотовым, то я не поверю! Их сотовые были оставлены дома! - фыркнула я.

- Да, их отслеживали по сотовым, но не по их собственным, а по телефонам похитителей.

- В смысле? - удивилась я.

- Служба безопасности отследила те телефоны, которые были вблизи в момент похищения, их было не так много, поэтому было легко отследить перемещения. А уж дальше это дело техники, понимаешь, - вдруг сказал мой антигерой и я нашла логическую взаимосвязь в его словах. Действительно, такое ведь возможно!

- А почему ты подозреваешь свою жену в похищениях? Почему говорил, что это Чен? - допытывалась я.

- Говорил, что это Чен, чтобы ты не переживала.

- Не переживала? Да я от страха не знала, куда деться. Какая мне разница, кто мне хочет навредить, Чен или твоя жена! У них обоих на это хватит и сил, и ресурсов.

Стивен смотрел на меня и, видно, не решался подойти и сделать первый шаг. И я его опередила, нет, ну не могу же я вечно злиться на мужчину своих девичьих грез! Понять мотивы моего любимого я смогу позже, а сейчас, сейчас я хочу к нему прикоснуться, к его двухдневной щетине, к его лицу, плечам и бедрам. Я так хочу почувствовать его тепло, его горячие обжигающие руки. Стивен, обними меня, молю я в беззвучной просьбе.

Мы приближаемся друг к другу очень медленно, кажется, прошло несколько минут, пока мы не касаемся сначала вытянутыми руками друг друга, а потом прижимаемся друг к другу с такой страстью, какая, кажется, нас никогда не охватывала.

- О, мой дорогой, - шепчу я ему в губы, которые жадно целуют мой изнывающий от тоски по любимым устам рот.

- Милая моя, Мария, - произносит мой ненавистный и обожаемый мужчина и я вижу слезы в его глазах, я зажмуриваюсь, чтобы не видеть их, и отдаюсь охватившей меня страсти без остатка. Я прощу тебя, что бы ты не сделал, и это меня пугает.

Глава 2