Разведенцы

Андрей Семёнович был поздней, последней любовью вдовой Эммы Васильевны. Отец Виктора рано ушёл из жизни, он страдал врожденным пороком сердца, и в годы перестройки, в годы слома привычного миропорядка сломался и он. Эмма Васильевна, конечно же, горевала, и выдержала строгий годичный траур, но смерть мужа не явилась для неё таким уж трагическим событием. Она как будто бы была готова к такому повороту и вполне стоически перенесла утрату. У неё имелся свой круг общения, свои разнообразные интересы, и вдова даже стала ездить на курорты для поддержания слабеющего здоровья. По старой привычке она предпочитала Сочи, Кисловодск и Ялту всем заграничным ривьерам, и именно в Крыму она и познакомилась с бывшим военным инженером, гражданином Украины по фамилии Слива. Далее кажется логичным заявить, что этот Слива был ещё тот скользкий и слащавый фрукт, престарелый курортный ловелас, но фамилия совсем не отражала сути этого вполне приличного человека. Приятель Эммы Васильевны был интеллигентен, обходителен, симпатичен, но стройный ряд блистательных качеств никак нельзя дополнить словом «порядочен», потому что мешает маленькое «но». Слива имел распространённый мужской недостаток – он состоял в долголетнем браке.

Впрочем, семейное положение Андрея Семёновича не явилось помехой для длительных и очень насыщенных отношений с Эммой Васильевной. Настоящий полковник ловко совмещал в своей жизни двух женщин. Он жил в Киеве, продолжал работать и находил возможности наезжать в Москву, а летом немолодые, но пылкие любовники вместе выбирались на курорты. Виктор и Лара подбрасывали матери деньги, и она не ощущала никакой ущербности и не особенно обременяла своего дорогого полковника.

– Ты, наверно, хочешь меня спросить, как же его семья? – Эмма Васильевна сама определила дальнейший ход беседы, и Аля была ей благодарна за это, потому что совершенно не представляла, о чём можно спрашивать, а о чём лучше промолчать. Нрав у Эммы Васильевны был крутой.

– И как же его семья? – вторила Аля бесцветным голосом.

– А он разводится! – ликующе сообщила свекровь.

– Значит, нас скоро ожидает свадебный пир? – уточнила Аля, и спохватилась – не слишком ли иронично прозвучали её слова.

– Мне бы так хотелось настоящего торжества! – мечтательно воскликнула свекровь. Она явно была в ударе. – Но Андрей Семёнович не хочет, он скромный человек, и немного смущён, что ему придется переехать ко мне. Нам ведь обязательно нужно пожениться, чтобы уладить все формальности, он же гражданин другой страны! И мы обязательно отметим это событие, детали обговорим позже, с Витюшей, с Ларой. Но прежде Андрею Семёновичу надо развод оформить, как полагается, и все имущественные дела уладить. А где Виктор-то? Ты так ничего мне и не сказала!

– Витя в отъезде по работе, – быстро соврала Аля.

– В командировке что ли?

– Да, на подмосковных объектах, – Аля продолжала бодро лгать, хотя сама понятия не имела, где в данный момент находится её муж.

– Так чего же он не вернулся на выходные? – недоумевала Эмма Васильевна.

– А он только сегодня уехал. Сегодня, да. Чтобы завтра с утра приступить к делам. Ну, и избежать пробок, вы же понимаете. С утра, да в понедельник – одни пробки на дорогах! – вдохновенно сочиняла Альбина, оправдывая загулявшего супруга перед его матерью.

– Ну, да-да. Правильно, конечно, предусмотрительно, – согласилась свекровь. – Ладно, успеется, узнает ещё! Даже и хорошо, что его нет дома! Мы с тобой одни поболтаем, посплетничаем по-женски! Представляешь, мне ведь на днях звонила его жена!

– Чья? – не поняла Аля.

– Да Андрея Семёновича! – слегка раздраженно выпалила Эмма Васильевна. – Неужели не понятно?!

– Зачем?

– Хотела пристыдить. Мол, разрушаю многолетний брак и всё такое. А чего там разрушать – у них всё давно шаталось! Она что, слепая, что ли была все эти годы? Раньше надо было хлопотать, теперь чего уж! И ещё она допытывалась, сколько мне лет. А какая разница – сколько! Женщина всегда женщина! – заявила свекровь. – Ну, я ей выдала! Пусть обдумает на досуге мои слова.

Альбина не сомневалась в способностях свекрови, та умела лидировать во всём, и понимала, что стыдить Эмму Васильевну бесполезно. Так же тщетно было напоминать ей о возрасте – Эммочка не считала, что бабий век короток, по крайней мере, её собственный. Если она вполне способна отбивать чужих мужей, какие ещё нужны доказательства? И цвет лица у неё прекрасный, и фигура статная, и голова соображает, и за словом в карман эта женщина не полезет. Не на ту напали.