Разведка боем

— Не, с технологиями все в порядке. До Бойни в городе были значительные производственные мощности, половина гражданского наземного транспорта на материке у нас обслуживалась. А вот военных производств не было, поэтому нас не очень сильно бомбили. Половина города уцелела, население процентов на шестьдесят — восемьдесят выжило. Удалось оборону организовать, большинство мужиков служило, на Фронтир люди рисковые едут. Отбились и от десанта легорийского, и от аборигенов. Потихоньку жизнь налаживать принялись. Лет через десять после Бойни стал наш Чернореченск самым сильным и богатым городом в округе. В пределах ближайших двух-трех тысяч километров в любую сторону второго такого нет. Остальным городам досталось гораздо сильнее, выжившие, конечно, снова объединяться стали, поселения возникли, но жили они на скудных довоенных запасах. Власть у нас взял Федор Терешков, главный инженер машиноремонтного завода, начал потихоньку производство возрождать. На заводе репликаторы сохранились, и у него в личном архиве великое множество старинной технической документации нашлось, чуть не с семнадцатого века еще. Коллекционером он был, к нашему счастью. Убедил Совет — это типа наше правительство выборное, но рулит там всем Председатель, — что можно совершенно свободно тяжелую промышленность построить. За образцы взять технику из середины двадцатого века примерно. Еще старее смысла нет, а уже с восьмидесятых годов техника сильно усложнялась, электроники много использовалось, хоть и примитивной. Репликаторы решили почем зря не гонять, изготовлять на них только промышленное оборудование или что-то очень нужное в единичных экземплярах, типа лабораторной техники.

Оборудовали сначала «оружейку» — Первый механический завод. Стали на нем огнестрельное оружие и боеприпасы выпускать. Потом машиностроительный завод организовали — поставили оборудование на полный цикл. Сейчас простенькие автомобили на двигателях внутреннего сгорания собираем. Благо нефть тут вокруг, добывать легко. А раз нефть, то грех ее не использовать — нефтеперерабатывающий поставили, пластик различный получаем, топливо, каучук синтетический… В общем, обеспечили сначала себя, а еще лет через двадцать и с соседями торговать начали. Только с электроникой беда — оборудование слишком сложное, даже для технологий двадцатого века, и сырья нужного поблизости нет. Приходится копательством и мародеркой заниматься. На том и попались… — грустно закончил рассказ Сашка.

— Занятно… А с населением у вас как?

— Сейчас расплодились, по последней переписи двести тридцать тысяч население, и это только в Чернореченске.

— А что, еще города рядом есть?

— Не, городов больше нет. Вернее, есть, но далеко на юге. Городок есть, Застава называется, форпост северный, население тридцать тысяч. Но у нас много народу по деревням и хуторам живет, — пояснил Сашка. — Еще тысяч около ста. Чернореченск столица, а княжество километров на полтораста во всех направлениях.

— Княжество? — хмыкнул я недоверчиво. — Вы к монархии вернулись?

— Да нет же, — возмутился парень. — Совет у нас выборный командует, во главе с Председателем. Но государство в наличии имеется вместе со всеми атрибутами — и судебная власть есть, и исполнительная, и армия, и даже валюта собственная, нефтью и товарами обеспеченная. Называть же его как-то надо, вот и зовем княжеством, вроде как в шутку. На самом деле удобно — коротко, язык ломать не надо, и по существу.

— Понятно. Люди откуда появились, да еще столько?

— Своих после Бойни больше ста тысяч в живых осталось, потом из ближних земель колонисты уцелевшие начали подтягиваться — все же у нас легче выжить, чем в маленьких общинах. Тем аборигены покоя не давали. А в Чернореченске только с продовольствием проблемы были поначалу, однако выкрутились, сельское хозяйство развили, по лесам охотничьи артели мотались. Сейчас нас деревни да хутора едой обеспечивают с большим запасом. Да и с местными, что поближе обитают, замирились, торгуем — они нам продовольствие и предметы роскоши в виде пушнины и драгметаллов, а мы им одежду, инструменты, оружие. Зажили сыто и спокойно — плодиться начали.

— Постой-ка, это вы аборигенам огнестрел продаете, что ли?

— Ну да, а что такого? — удивился Сашка.

— И проблем себе не нажили?

— He-а. Мы ж им автоматическое оружие не продаем, только винтовки-«болты», а они выпускаются под универсальный боеприпас — 7,62x39, автоматный. Потому и преимущества особого в дальности и точности у таких винтовок перед «калашами» нет. Да и продаем их все больше на дальняк, местные уже давно все вооружились. Самый серьезный сдерживающий фактор — патроны для аборигенов дороговаты, они винтари в основном для обороны и внутренних разборок держат. Охотятся с луками, даже арбалетов не знали до нас.

— Автомат у тебя интересный, — уцепился я за тему. — Почему «Калашников», а не «американец» какой-нибудь или «немец»?