Разведка боем

Сам он щеголял в обычном полевом кепи с мягким матерчатым козырьком. Понимаю, на фоне камуфляжа смотрится весьма забавно, но поделать ничего не могу — по форме положено.

— Это спецдевайс дьявольской силы. Дает плюс десять к меткости и плюс пять к харизме, — туповато пошутил я и ухмыльнулся при виде вытянувшейся Сашкиной рожи. — Пилотка это. — Подурачился, и будет. — Я вообще-то флотский, абордажник из экипажного состава. А нам по форме только они положены — никаких фуражек и прочих кепи. А у вас таких не носят, что ли?

— Нет.

— Понятно. У всех свои заморочки. Хотя знаки отличия вроде совпадают. Кстати, а ты почему без погон?

— У «мародеров» в поле погоны носить не принято. Мы же вроде спецагентов, только работаем все больше на природе. Хотя знаки отличия имеются. — Он ткнул пальцем в куртку, которую как раз застегивал.

Действительно, прямо над левым нагрудным карманом располагалась нашивка с обозначением группы крови, а рядом с ней был пришпилен значок в виде силуэта «бобика» с рельефной звездочкой посередине.

— Так это ж эмблема автобата.

— Нет, у водил просто колеса, без излишеств. А «бобик» — эмблема поисковиков, нам часто и далеко мотаться приходится. Звание по количеству и размеру звезд определяется. С майора и выше звезды большие, еще сверху и снизу перекладины — типа как просветы на погоне.

— А сержантский состав как же? — удивился я.

— В «мародерах» только офицеры, с младшего лейтенанта начиная, его сразу после училища дают.

— Это сколько же у вас офицерья тогда…

— Немного. Во всей Поисковой службе личного состава не больше тысячи человек, включая вспомогательный персонал. А непосредственно «мародеров» сотни четыре — и вот они все офицеры. Мы в основном парами действуем, а когда нужно прикрытие, привлекаем пехоту.

— Ха… Голубая кровь, получается? Круче самого крутого спецназа?

— Нет. У нас задачи разные, и подготовка соответственно, — терпеливо пояснил Сашка. — Мы более универсальны, хотя чистых вояк намного лучше меня полно.

Вот и прояснилась ситуация. У нас таких называют коротко и ясно — рейнджер. И по задачам, и по специфике работы очень похоже.

— Ладно, хватит трындеть, в столовку пора. И сними эту, как ее… пилотку. Внимание привлекаешь.

Тоже верно. Желудок уже давно и недвусмысленно сигнализировал, что пора бы подумать и о еде, а не только о пище духовной.

Столовка оказалась чистой и просторной, с полностью застекленной передней стеной — видно, что здание для приема пищи приспособлено, а не для обороны. Впрочем, надо же хоть где-то солдату от серых стен с окнами-бойницами отдыхать. В столовке самое для этого место — все же тут удовольствие получают, второе доступное для служивого человека после сна.

Мы двое были не единственными посетителями предприятия общепита — здесь уже обедало человек двадцать бойцов, занимавших целый ряд столов у дальней стены. У окна напротив входа сидел Иноземцев. Увидев нас, он призывно махнул рукой. Возражать мы не стали и заняли места за его столом, весьма кстати сервированным на троих.

— Как устроились? — поинтересовался лейтенант.

— Нормально, — отозвался Сашка и принялся вертеть головой в поисках обслуживающего персонала.

В качестве такового выступала весьма симпатичная юная особа с длинными русыми косами, в аккуратном белом фартучке и косынке. Девушка довольно миниатюрная, но здоровенный поднос с тарелками держала крепко и уверенно курсировала меж столами. Подошла, улыбнулась и принялась выставлять перед нами душистый борщ.

— Приятного аппетита, товарищи офицеры! — И упорхнула в кухню, оставив после себя легкий фруктовый аромат.

— Это Елена Павловна, — пояснил Иноземцев. — Дочь нашего старшины. Так что слюни не пускать.

Ага, это ее папенька нас в общаге устраивал. Ну и ладно. Все равно я дальше мыслей греховных заходить не собирался — ибо ждут меня.

— У вас тут и духи производят? — удивился я.

— А как же!.. — Лейтенант зачерпнул полную ложку борща, подул. — У нас чего только не производят… Частники. На заказ вообще что угодно могут сделать, лишь бы денег хватило. Чем эксклюзивней товар, тем дороже.

Ну да. Частный бизнес — двигатель прогресса. Судя по всему, в руках государства лишь производство жизненно необходимых товаров — оружия, снаряги, техники. А все остальное на откуп свободным предпринимателям отдано. Интересно, что насчет сельского хозяйства?

— А село как? Тоже частники?

— Свободные арендаторы. Земля государственная, поэтому они половину продукции сдают по фиксированным ценам в госприемку, а со второй что хотят, то и делают. В принципе всем хватает.

На этом разговор увял — все отдали должное борщу. Потом подоспела перемена блюд — на второе потчевали свиной отбивной с картофельным пюре. В заключение подали чай — травяной, как у Сашки, которым он меня на «перевалке» поил.