Разведка - это не игра. Мемуары советского резидента Кента.

Тогда была выдвинута вторая кандидатура на пост премьер-министра. Им являлся предательски заявивший в июне 1940 г. о «самороспуске» партии БРП, председателем которой был, де Муан. Он, официально объявив о роспуске БРП, стал на путь сотрудничества с оккупантами, создав Союз работников умственного и физического труда. Одной из главных задач этого союза было стремление путем пропаганды привлечь трудящихся Бельгии к сотрудничеству с завоевателями страны. Прав да, по рассказу моего собеседника, де Муан сразу же отказался от такой высокой чести.

Относительно Леона Дегреля более подробно мне пришлось услышать следующее. Он якобы, прибыв к королю во дворец Лаакен, как уже указывалось, по настоянию оккупантов, получил возможность встретиться с ним в его кабинете. Король Леопольд III, объявивший себя еще ранее «интернированным», принял Леона Дегреля, сидя и даже не поздоровавшись. Внимательно, во всяком случае, с виду, выслушав довольно пространную речь претендента на пост премьер-министра, содержавшую грандиозные планы превращения Бельгии в мощного союзника Германии, король, взглянув на часы, сообщил, что аудиенция закончена и посетитель может быть свободен. Леон Дегрель буквально опешил, но был вынужден покинуть кабинет короля, а затем и вообще дворец. Это поведение короля повлекло значительные неприятности, закончившиеся тем, что в конце концов он с женой и маленьким ребенком был депортирован в Германию, где они находились до конца войны.

Поведение же Леона Дегреля явилось трамплином в дальнейшей его политической деятельности на службе нацистской Германии. Вскоре после начала агрессии гитлеровцев против Советского Союза он, согласившись воевать на их стороне, был назначен одним из офицеров в фашистскую армию и закончил войну бригадным генералом.

Позднее, уже несколько лет спустя после окончания Второй мировой войны, выслужившись в фашистской армии, с помощью гитлеровцев ему удалось в дальнейшем избежать военного плена и возмездия за свои преступления, совершенные против бельгийцев и других народов, сбежав в дальнейшем во франкистскую Испанию.

Организация ТОДТ и строительная фирма Людвига Махера в основном заказывали в акционерном обществе «Симекско» различные стройматериалы, инструменты и даже некоторые средства для механизированных работ.

Если с организацией ТОДТ официальные отношения через ответственных её работников поддерживал не только я, но в основном и по моей рекомендации Шоколадный директор, то с фирмой Людвига Махера связь поддерживалась исключительно мною. Объяснялось это тем, что с ним меня «свела» Блондинка, а отделение этой фирмы на оккупированной немцами территории возглавлял сын владельца фирмы. Их отцы когда то были в довольно близких, дружеских отношениях. Это было заметно даже и по отношениям между младшим Махером и Маргарет Барча – Блондинкой.

Основные заказы фирма «Симекско» размещала на бельгийских предприятиях не только через Шоколадного директора и меня, но и через нескольких работавших с ней по подписанным соглашениям обычных посредников, получавших определенную сумму в процентах от состоявшейся сделки, к которой они имели отношение.

Иногда у меня возникал вопрос, который подчас очень меня волновал. Правильно ли мы используем нашу «крышу», помогая оккупантам? Часто глубоко размышляя над этим, я всегда приходил, с моей точки зрения, к единственному выводу: правильно!

Стать поставщиками с большим удовольствием согласились многие бельгийские и иностранные фирмы. Все нуждались в увеличении своих капиталов. Кроме того, уже в Бельгии, Франции и других оккупированных немцами странах образовались в деловых, промышленных кругах определенные прослойки, получившие заслуженное наименование «коллаборационисты».

Из сказанного следовало, что наши деловые связи с немецкой интендантурой, организацией ТОДТ, фирмой Людвига Махера и др., а также в бельгийских торгово-промышленных кругах были вполне закономерными. В то же время эти связи во многом содействовали укреплению легализации наших резидентур и отдельных ее членов, создавали возможность расширять нашу разведывательную деятельность и, что было также в дальнейшем особенно немаловажном, давали возможность извлекать значительные средства для финансирования нашей и других резидентур.

Мне бы очень хотелось коснуться еще одного вопроса. Среди «немцев», с которыми наша фирма сотрудничала, даже среди некоторых офицеров, не говоря уже о работниках фирмы Людвига Махера, встречались австрийцы. Они «преданно» служили фюреру, Третьему рейху. И вот, постепенно сближаясь с ними, оставаясь иногда с глазу на глаз за рюмкой крепкого напитка, можно было услышать:

– Вы знаете, уважаемый господин Винсенте, после аннексии Германией Австрии мы вынуждены служить нашим, по существу, оккупантам даже в рядах действующей армии, жандармерии, полиции. Однако почти все мы не расстаемся на всякий случай и с нашими австрийскими паспортами или удостоверениями личности. А вдруг произойдет нечто непоправимое и надо будет всеми силами бороться за сохранение нашей жизни!