Разведка — это пожизненно

Уже к концу четвёртого года работы в Швейцарии произошло небольшое событие, которое могло бы полностью перевернуть мою жизнь. В это время постоянным представителем Советского Союза в ранге посла при ЮНЕСКО в Париже был Пирадов, зять всесильного министра иностранных дел, члена Политбюро ЦК КПСС, Андрея Андреевича Громыко. Пирадов регулярно приезжал в Женеву по делам: для участия в работе некоторых делегаций. В частности, он принимал участие в работе конференции по вопросам космического пространства, которая длительное время работала в Женеве. Я был хорошо знаком с Пирадовым и по делам в ООН и в личном плане. В один из приездов он пригласил меня на разговор и без обиняков предложил пойти работать в ЮНЕСКО на должность заместителя генерального директора. Прежде чем сделать мне такое предложение, он тщательно подготовился и заявил, что сумел ознакомиться с моей характеристикой в ЮНЕСКО, которая была подписана директором департамента, известным английским ученым Маршаллом. Также он заявил, что должность заместителя ЮНЕСКО закреплена за Советским Союзом, и что я, как «бывший кадровый сотрудник» организации, проработавший в ней около 5 лет, хотя и на небольшом посту, являюсь очень подходящей кандидатурой. Он прямо сказал, что ни в Париже (со стороны Совета ЮНЕСКО), ни в Москве (Пирадов берёт это на себя) никаких препятствий не будет. Нужно только моё согласие. Я помню, что я сказал Пирадову, что нахожусь на специфической службе (он знал об этом) и никаких переговоров вне рамок службы вести не могу и не буду. Мой оппонент отнёсся с пониманием к моей позиции и попросил на следующий день сказать только «Да» или «Нет». На другой день я сказал: «Нет». Но, видимо, это прозвучало не очень твёрдо, а он был человек напористый — позднее поставил этот вопрос каким-то образом в Москве. Вскоре я, будучи в отпуске в Москве, был приглашён к Крючкову. Он поинтересовался, как идут дела, и тут же спросил, получал ли я предложение от Пирадова, если получал, то как отреагировал. Я спокойно ответил, что от такого предложения, сделанного мне два месяца назад в Женеве, я отказался, и теперь придерживаюсь этой же позиции. Вопрос был закрыт. Хочу признаться, что предложение стать заместителем генерального директора ЮНЕСКО было соблазнительным, как в материальном плане, так и в плане возможности работать в Париже. Париж есть Париж. Но я в то время был уже очень привязан к своей работе — более двадцати лет в разведке. Дела в Женеве шли хорошо, и желания менять колею не было. Может быть, не хватило амбиций. Свою роль в то время сыграл мой консерватизм.

Большим украшением моего пребывания в Женеве явился тот факт, что я достаточно успешно освоил великолепный вид спорта — горные лыжи. Это огромный стимул поддержания хорошей рабочей формы и прекрасная возможность снятия психологической нагрузки, связанной со службой в разведке.

Горные лыжи играют немалую роль не только в вопросе развития туризма в Швейцарии, но и в решении серьёзных социальных проблем. Мой хороший знакомый, член женевского парламента, рассказал мне, что спорт вообще, а горные лыжи в частности, сыграли и играют значительную роль в борьбе с пьянством в Швейцарии, особенно среди молодёжи. После войны, в первые мирные годы, специалисты правительства Швейцарии отметили заметное увеличение потребления алкоголя в стране. Отмечалось даже развитие настоящего, не характерного для Швейцарии, пьянства. Вопрос изучался специальной группой социологов, которая вынесла свои рекомендации по борьбе с алкоголизмом. В частности, внимание было обращено на то, что тот, кто много времени посвящает лыжам, не пьёт. Горнолыжники вообще пить не могут, так как алкоголь резко снижает реакцию и нормальную работу вестибулярного аппарата. Власти начали поощрять пропаганду горных лыж. Специальным законом в школах всей страны был введён обязательный спортивный день— четверг. Всюду, где это только возможно было, в четверг школьники выезжали со своими классными наставниками на горнолыжные станции. Все подъёмники по четвергам для школьников работали бесплатно. Я сам наблюдал, как учителя разбивали классы малышей на четвёрки, становились во главе одной из четвёрок, а если не могли сами, то просто дежурили у автобусов, а четвёрки возглавляли старшеклассники, уже хорошо освоившие лыжи. Далее все четвёрками гуськом отправлялись к горе. Каждый школьник на груди имел карточку со своей фотографией, дающую право использовать любой подъёмник бесплатно. Эти меры послужили толчком и для развития других видов спорта.