Разведка и шпионаж. Вехи тайной войны

Чудом выживший Иван Колос пробрался через оккупированную территорию в родное село, где 12 ноября 1942 года создал партизанский отряд им. М.И. Кутузова и стал его командиром, лично участвовал в боях против немецких оккупантов. За время его командования были подорваны один воинский эшелон, 32 автомашины противника с живой силой, на реке Припять были уничтожены четыре моторных лодки с немцами. 1 марта 1943 года Колос становится командиром Лельчицкой партизанской бригады, о чём имеется справка бывшего командира соединения партизанских отрядов Полесской области, секретаря Полесского подпольного обкома КП(б) Белоруссии Ивана Дмитриевича Ветрова, который перед войной был прокурором Белорусской ССР. Это же подтверждает и Зорина-Колос. «Уже в апреле 1943 года, — пишет она, — действовала Лельчицкая партизанская бригада», которая насчитывала 700 человек. В декабре 1943 года бригада соединилась с наступающими частями Красной армии.

Как говорится в справке от 26 февраля 1944 года, Иван Колос «по личной его просьбе был отпущен в Соединение Сабурова с 29.09.43 г. по 28.10.43 г. С 28.10.43 г. по 16 декабря 1943 г. по возвращении в бригаду был назначен командиром п/о им. Калинина Лельчицкой п/бригады. В списках не был учтён, так как на день составления списков отсутствовал и находился в Соединении Сабурова». Справка подписана начальником штаба партизанского соединения Южно-Припятской зоны (Полесская область) Григорием Степановичем Авдейчуком.

Однако Зорина-Колос указывает, что «с ноября 1943 года И. Колос выполняет задания советского командования в тылу врага: в районах Мозыря, Ельска, Пинска, Ивенецко-Налибокской пущи, Барановичи, Молодечно, Лида, Слоним». Отсюда следует заключить, что справка Авдейчука с резолюцией «В личное дело Колоса», как и справка Ветрова, являются легендой. В действительности же в мае 1943 года, после установления постоянной связи с Центральным штабом партизанского движения, Иван Колос был передан в подчинение Разведывательного управления Генштаба и переориентирован на разведывательно-диверсионную работу.

Осенью 1943 года Колос был отозван в Москву и после короткой подготовки заброшен во главе разведгруппы в немецкий тыл в район Мозыря — центр Полесской области Белоруссии. Там он добывал информацию о передвижении противника и его оборонительных укреплениях в интересах разведотдела штаба 1‑го Белорусского фронта.

«В феврале 1944 года фронт приблизился к районам Полесья, с группой военных разведчиков меня срочно вызвали в Москву с отчетом о работе, — пишет сам Иван Андреевич Колос на страницах своей книги «За час до рассвета» (1979).

В партизанском штабе меня принял полковник Белов. С Александром Васильевичем нам приходилось встречаться не раз.

— Это Налибокская пуща, Барановичская область. Вот туда и отправишься со своей группой. Подробности потом. Вызову тебя еще раз. Подожди в приемной.

Из кабинета полковника я вышел довольный и немного взволнованный. В приемной совершенно неожиданно встретился с Галиной Хромушиной, давней моей знакомой. Она была в новеньком обмундировании. Шапка-ушанка делала ее круглое, румяное лицо похожим на мальчишеское. Только мягкий взгляд больших темно-серых глаз и длинные ресницы выдавали в ней девушку. Мы оба были удивлены и обрадованы. Еще бы, не виделись с 1942 года, а главное, никак не ожидали встретиться здесь, в Москве. После обоюдных расспросов Галина сообщила мне, что в партизанский штаб пришла с особым поручением.

— Видишь ли, — доверительно заговорила она, — последние полгода я работаю среди пленных немцев. Хорошие есть парни. Так вот, многие просятся в партизаны. Да, да, не удивляйся, именно в партизаны!.. Национальный комитет “Свободная Германия” решил пойти им навстречу. — Галина показала мне запечатанный пакет, попросила: — Подожди меня здесь, — и прошла в кабинет Белова.

“Немцы, фашисты — и вдруг просятся на службу к советским партизанам”, — размышлял я. В первые минуты это никак не укладывалось в голове. Мы привыкли видеть в немцах врагов, нередко до фанатизма преданных Гитлеру, порой трусливых и жалких, но уж во всяком случае не друзей и не сподвижников в нашей великой борьбе.

Незаметно мои мысли приняли совершенно неожиданное направление. Ведь немцы, если они против Гитлера, в рядах партизан могут принести большую пользу. Я мысленно уже разрабатывал различные операции с участием немцев и не заметил, как подошла Галина.

— Все в порядке, просьба удовлетворена, — с радостью сообщила она. — Вместе с ними к партизанам отправляюсь и я. Ну как?

Не успел я ответить Галине, как меня снова вызвал Белов.

Александр Васильевич стал рассказывать мне о группе антифашистов и под конец сказал:

— Ты и твои орлы вылетите с этой группой. Будете заниматься разведкой. Командиром всей группы назначается Алексей Козлов.

Через три дня состоялось моё первое знакомство с немецкими товарищами, а теперь — с товарищами по оружию.