Разведка: лица и личности

Началась работа. Н.В.Подгорный то ли в силу новой для него темы советско-египетских отношений, то ли из-за сорокаградусной жары информацию воспринимал тяжело. При чтении бумаг устало шевелил губами, раздражался и отвлекался на поиски других очков, сигарет или спичек, то требовал, чтобы охранник принес ему воды и сам никуда не отлучался, был бы у него под рукой. В общем, ему все время или что-нибудь мешало, или чего-то не хватало. Никаких вопросов Подгорный обычно не задавал и ни к чему любопытства не проявлял.

Каир жил своей обычной шумной, многолюдной и пыльной жизнью. Баввабы (привратники) пили дешевый кофе на улице у подъездов, в кафе раздавался стук нард. О войне, которая закончилась десять дней назад, напоминали только мешки с песком у входа в некоторые здания и хвастливые плакаты на арабском языке в рифму: «Абдель Насер я хабиб букра ныдхуль Тель-Абиб!», что по-русски звучит так: «Абдель Насер, наш любимый, завтра будем в Тель-Авиве!»

В Каире соединились арабисты, прибывшие с Подгорным и работавшие на месте, и в оживленной беседе пролетело несколько часов за обсуждением текущих дел и перспектив развития событий. Все давно знали друг друга. Было что вспомнить и об институтских годах, и о каирской жизни более раннего периода. В этих беседах участвовали наряду с другими Евгений Примаков — собственный корреспондент «Правды» в Египте, Вадим Синельников — советник посольства по партийным связям и Игорь Беляев, работавший тогда в «Правде».

Встретился я и с начальником Службы общей разведки Салахом Насром для обмена мнениями об обстановке и о проблемах развития нашего сотрудничества. Он держался любезно, как никогда приветливо и с готовностью принимал (по крайней мере на словах) все наши предложения. Но мне показалось, что он чувствует себя неуверенно и чем-то встревожен. Эти наблюдения и ощущения оказались правильными. Прошло еще немного времени, и Салах Наср пошел под арест как участник «заговора Амера».

Переговоры с Насером продолжались два дня и закончились успешно. Насер высказался за урегулирование конфликта мирным путем при нашей активной политической поддержке, если, конечно, будут выполнены резолюции ООН и Израиль в течение шести месяцев освободит оккупированные территории. Мы обещали Насеру оказать более действенную помощь в организации ПВО Египта, обновить коллектив военных советников и усилить наше присутствие в Средиземном море. В ходе переговоров Подгорный предостерег Насера от разного рода военных авантюр на Ближнем Востоке.

Здесь уместно со всей ответственностью и категоричностью сказать, что никогда советское руководство не подстрекало и не подталкивало египетских лидеров, как и лидеров других арабских стран, к войне с Израилем. Как очевидец и участник событий, считаю необходимым об этом заявить, поскольку на этот счет распространяется много небылиц и в зарубежной печати, и в нашей собственной. Не исключаю, что отдельные советские военные советники в арабских странах, исполненные профессиональной гордости за проделанную работу, могли допустить неосторожные высказывания, например, о том, что, мол, египетская или сирийская армия уже не та, что прежде, и вполне готова нанести сокрушительный удар по Израилю. Что же касается советского руководства, то оно не только не занималось подстрекательской деятельностью и не только предостерегало арабов от неверных шагов, но и просто опасалось развязывания разного рода конфликтов, которые каждый раз оборачивались против интересов внешней политики СССР;

Показательна в этом отношении и описываемая командировка в Египет. Мне, в частности, поручалось собрать информацию о действительных военно-политических планах Египта и главным образом о том, не собирается ли Насер в ближайшее время возобновить военные действия. По всему выходило, что пока не собирается. На эту же тему я беседовал и с нашим послом в Каире Дмитрием Петровичем Пожидаевым, сопровождавшим любой серьезный разговор шутками и прибаутками. Посол утверждал, что по крайней мере в течение ближайших шести месяцев Насер войну не начнет. «Я в этом убежден, — говорил посол. — Если окажусь не прав, то назовите мне номер трамвая, под колеса которого я должен положить свою голову». Действительно, голову на рельсы под московский трамвай Дмитрию Петровичу класть не пришлось. Египетскому руководству для начала новой войны потребовалось не шесть месяцев, а шесть лет. На этот раз война могла быть если не победоносной, то, во всяком случае, успешной. И в этой войне арабские армии привели к поражению не генералы, а лично Садат.

Командировка в Египет подошла к концу, мы снова взяли курс на город Пула, и все опять повторилось: Тито, яхта «Подгорка», Большой Бриони. Тито, конечно, выжал максимум информации из Подгорного и пригласил его на отдых в Югославию. Всех нас порадовала не запланированная ранее ночевка на Бриони, и очень уж хотелось отмыться в водах Адриатики от каирской пыли и копоти и отдохнуть от суеты и нервотрепки.

Гамаль Абдель Насер