Разведка: лица и личности

Переговоры в этот приезд мы вели с министром госбезопасности Анголы Кунди Пайамой, вызывавшим у нашей делегации чувство симпатии. Он был вежлив, корректен, планы его были достаточно реалистическими, об ангольских трудностях и проблемах рассказывал вполне откровенно, и контакт у нас с ним установился хороший. Я и до приезда в Анголу уже несколько раз встречался с ним в Москве.

В момент встречи со мной в Луанде министр очень обрадовался: «Я думал, — сказал он, — что к нам едет другой первый заместитель, такой очень-очень большой и очень-очень строгий, а приехал совсем другой… приехал большой друг Анголы!» Выяснилось следующее: наши имена и фамилии ангольцы усваивали очень плохо да и в должностях разбирались слабо, и когда Кунди Пайаме сказали, что делегацию КГБ возглавит первый заместитель начальника разведки, он решил, что едет Семен Кузьмич Цвигун, первый заместитель председателя КГБ.

Порядки в МГБ Анголы были примитивные, бедность и скудость чувствовались во всем, даже во внешнем виде старших начальников. Да и уровень образования руководителей был тогда весьма невысок. Когда министр знакомил членов делегации с руководящим составом министерства, мы увидели на начальнике какого-то департамента пиджак, один рукав которого был сантиметров на десять длиннее другого. Мы так и не поняли, почему он не укоротил длинный рукав — особых усилий это бы не потребовало: С удивлением мы обнаружили среди руководящего состава министерства трех местных португальцев. После церемонии знакомства я по просьбе министра начал излагать некоторые наши оценки актуальных проблем международной обстановки. Не успел я сказать и двух слов, как руководящий состав министерства стал погружаться в сладкий сон. Очевидно, это была естественная и уже устоявшаяся защитная реакция на любые выступления и лекции, так как засыпание началось мгновенно и, думаю, никак не могло быть связано с качеством моего выступления.

Разместили нашу делегацию в правительственном особняке, и мы сразу почувствовали на себе все тяготы разлаженной экономики, перебои с электричеством и водой, но переносили лишения стойко, так как на другие варианты и не рассчитывали.

В качестве охраны к нам приставили двух женщин—старшего лейтенанта Мингу и младшего лейтенанта мулатку Розу. К порученному им заданию эти две симпатичные и жизнерадостные сотрудницы Министерства госбезопасности Анголы, прошедшие суровую школу партизанской борьбы, относились с большим рвением. Они не только охраняли делегацию, но и готовили нам еду, и сами же выступали в роли официанток. А на заключительном банкете еще оказались и нашими главными партнершами по танцам. Несмотря на разруху, посиделки с танцами были в большой моде. На банкете Кунди Пайама обратился ко мне со словами: «По нашим обычаям танцы должны открывать вожди племени. Прошу вас начать танцы!» И подвел ко мне вышеупомянутую Розу. Получив лестное звание вождя племени, я был лишен возможности отступления. Пришлось танцевать.

Что же касается порядков в государственных учреждениях, то о них можно судить по следующему факту. По случаю приезда делегации в советском посольстве был устроен прием, на который прибыло несколько членов политбюро МП Л А — Партии труда (возникла в 1977 г. на основе преобразования Народного движения за освобождение Анголы) и министров, но долго, около часа, не было самого Кунди Пайамы. Наконец он прибыл на каком-то ржавом джипе, сам за рулем, и стал объяснять причину своего опоздания. «У меня два шофера, — сказал он, — один сидит в тюрьме за то, что задавил человека, а другой два дня назад куда-то исчез, и его никак не могут найти».

Надо сказать, что к 1990 году положение изменилось. Государственные учреждения стали работать более организованно, а в Министерстве госбезопасности стало больше порядка и дисциплины. Наше тесное сотрудничество с министерством стало наконец приносить плоды. Мы заметили, как повысился профессиональный и культурный уровень сотрудников, да и переговоры носили теперь более серьезный характер. Ангольское руководство уже осознало необходимость начать переговоры и со своим основным противником — организацией УНИТА, и с другими враждебными МПЛА политическими группировками. Министр Кунди Пайама и его заместитель Нандо подробно рассказали нам о стратегии и тактике переговоров с лидером УНИТА Савимби, и мы четко усвоили, что в Анголе начался процесс национального примирения и что, несмотря на многочисленные трудности, процесс этот уже необратим.

Экономическая разруха, более чем скромный быт, не очень ясные и понятные перспективы будущего государственного и политического устройства не истребили у ангольцев любви к праздникам, карнавалам, танцам, массовым зрелищам. На одном таком празднике мы присутствовали в главном городе провинции Уила — Лубанго.