Разведка особого назначения. История оперативного разведывательного центра английского адмиралтейства 1939-1945

«PQ-17» и встречный конвой «QP-13» вышли в море 27 июня [61]. Их переход на протяжении нескольких дней продолжался практически без приключений. Германские самолеты не обнаруживали «PQ-17», на котором они сосредоточили все внимание, до полудня 1 июля. Второго июля оба каравана находились приблизительно на полпути между о-вами Ян-Майен и Медвежий, причем за «PQ-17» следили и самолеты, и подводные лодки, но они еще не атаковали его, хотя вскоре и был произведен безуспешный воздушный налет. В непосредственной близости, но не в пределах видимости каравана находился адмирал Гамильтон со своими крейсерами, а южнее, недалеко от острова Ян-Майен, — флот метрополии.

Что касается немцев, то после того, как конвой был обнаружен, «Тирпиц» и «Хиппер» и следовавшие с ними эсминцы стали готовиться к выходу. Они покинули Тронхейм 2 июля в 8.00. В Вест-фьорд эти корабли прибыли 3 июля примерно в 14.00. Через несколько часов оба направились в Альтен-фьорд, куда они пришли примерно в 10.00 4 июля. На переходе три эсминца из четырех наткнулись на не обозначенную на карте каменную гряду и дальнейшего участия в операции не принимали.

«Лютцов» и «Шеер» с пятью эсминцами вышли из Нарвика только около полуночи 2 июля и прибыли в Альтен-фьорд на другой день в 10.00. «Лютцов» тоже коснулся дна, был поврежден и выбыл из строя.

3 июля «PQ-17» благополучно продолжал свой путь. Первый воздушный налет был отбит без потерь. Не добились результата и подводные лодки. Первые потери караван понес только утром 4 июля, когда во время повторного воздушного налета было потоплено одно судно. До 20.30 никаких происшествий в тот день не произошло. Но потом налетели две дюжины самолетов-торпедоносцев и потопили еще два судна, а третье повредили. Караван судов и его эскорт этим не были встревожены. Они были уверены, что им удастся пробиться к цели, лишь бы хватило боеприпасов. Ранее в тот день Адмиралтейство разрешило Гамильтону, если это оправдывается ситуацией, продвигаться дальше на восток за тот пункт, который был указан ему в приказе. Но Товей не видел оснований отходить от согласованного плана. В свою очередь он радировал Гамильтону, что «по достижении караваном 25° восточной долготы или еще до этого, по вашему усмотрению, вам надлежит покинуть пределы Баренцева моря, если Адмиралтейство не установит, что встречи с «Тирпицем» избежать не удастся». В 18.00 Гамильтон доложил, что через два часа, в 20.00, он намерен лечь на обратный курс, но в 19.30 получил радиограмму: «Вскоре поступят дополнительные указания; в ожидании распоряжений следуйте с караваном». Через полтора часа Гамильтон принял вторую радиограмму Адмиралтейства: «Весьма срочно. Крейсеры полным ходом отвести в западном направлении». Еще примерно через 15 минут поступило указание: «Срочно. Каравану угрожают надводные корабли. Судам надлежит рассредоточиться и следовать к русским портам».

За ним почти одновременно еще одно указание с изменениями главным образом редакционного порядка, но, тем не менее, с грифом «Весьма срочно»: «Конвою рассеяться».

Получатели этой серии радиограмм могли прийти к единственному выводу: судя по «дополнительной информации» Адмиралтейства, «Тирпиц» не только был в море, но в любой момент мог появиться на горизонте. Гамильтон и Брум определенно придерживались такого мнения. Первый из них незамедлительно приступил к исполнению распоряжения и стал готовить свою эскадру к неминуемому, но очень неравному поединку. Коммандеру Бруму долго не удавалось убедить коммодора [62]конвоя в том, что никакой ошибки с приказом о разъединении не произошло. Когда же наконец этот приказ стал претворяться в жизнь, Брум пришел к выводу, что его шесть миноносцев практически почти ничем не могли помочь быстро расходившимся в разные стороны транспортным судам, поэтому он счел благоразумным присоединиться к крейсерам, чтобы попытаться удержать огромный немецкий корабль в стороне от каравана или с честью погибнуть. Поручив малым кораблям и двум подводным лодкам эскорта сопровождать суда каравана до Мурманска, он с миноносцами полным ходом направился на соединение с Гамильтоном. В это время адмирал Товей, находившийся северо-западнее о-ва Медвежий, ничего не знал ни о присоединении Брума к крейсерам, ни о позиции германских надводных сил. В действительности же Редер получил согласие Гитлера на выход «Тирпица», «Шеера» и «Хиппера» в море только около полудня 5 июля, то есть на следующий день. Вместе с девятью эсминцами эти три корабля вышли в открытое море лишь в 15.00 того же числа. К тому времени суда расформировавшегося конвоя подвергались по отдельности безжалостным атакам немецких самолетов и подводных лодок, против которых они были совершенно беззащитны. 23 грузовых судна и одно спасательное пошли, вероятно, ко дну. К месту назначения пробились только 11 грузовых судов и два спасательных. Немцы еще задолго до этого поняли: крупным кораблям тут делать нечего — и дали им приказ вернуться в порт.