Разведка особого назначения. История оперативного разведывательного центра английского адмиралтейства 1939-1945

Но если потери в Северной Атлантике в ноябре и декабре снизились до приемлемых размеров благодаря отвлечению сил немцев на операцию «Факел» и принятым союзниками контрмерам, то этого нельзя сказать об отдаленных уязвимых точках. Немецкие подводные лодки потопила в ноябре торговые суда общим водоизмещением 729 000 тонн, а все потери за 1942 г. достигли ошеломляющей цифры — 8 млн. тонн. В то же время, хотя количество потопленных подводных лодок немцев за последние шесть месяцев возросло, оперативный подводный флот Германии возрос к концу года до устрашающих размеров в 212 единиц. Кроме этого, 181 лодка проходила испытания, а их экипажи — боевую подготовку. Каждый квартал немцы вводили в строй до 70 новых подводных лодок.

Было ясно, что битва за Атлантику вскоре достигнет высшей точки. Союзники могли выстоять, лишь мобилизовав до конца все свое умение и решимость, собрав в один кулак все имевшиеся у них корабли, авианосцы сопровождения, самолеты, а также ускорив поставки 10-сантиметровых радаров и нового противолодочного оружия. Перевесить чашу весов в ту или иную сторону вполне могла хорошая или плохая работа секции поиска подводных лодок. Боги в тот момент решили, наверно, позабавиться: в один декабрьский день они одной рукой убрали нависший над секцией дамоклов меч, а другой — восстановили наиболее ценный для нас источник разведывательной информации.

Выше уже говорилось о сложившемся в начале 1942 г. неблагополучном положении со штатами в секции поиска. Объем возложенной на нее работы продолжал весь год стремительно возрастать, а штаты фактически оставались прежними. На этой стадии войны каждый способный и подготовленный офицер был необходим для службы на кораблях и для пополнения личного состава быстро увеличивавшегося флота. Дополнительного сотрудника секция поиска могла получить только путем перевода из средиземноморской секции. Конкретно речь идет о младшем лейтенанте добровольческого запаса ВМС Эрике Фиске, который вскоре зарекомендовал себя как весьма способный и ревностный член нашего коллектива. В конце войны ему присвоили звание капитан-лейтенанта. Но один человек, как бы ни старался, работу за четверых не сделает. Приток талантливых мужчин из гражданского сек тора давно прекратился. И хотя теперь, чтобы восполнить пробел, мобилизовали женщин с высшим образованием, идея назначать их на ответственные посты очень медленно находила понимание. Считая Адмиралтейство гражданским учреждением, несмотря на его оперативную роль, Союз гражданских служащих ожесточенно выступал против назначений в это ведомство офицеров, старшин и рядовых из женского добровольческого запаса ВМС. Некоторую заметную помощь мы получили от мужчин и женщин — временных технических сотрудников, которые принимали участие в наших исследованиях, в упорядочении досье и систематизации указателей по информации. Однако основное бремя продолжали нести старожилы — четыре сменных дежурных: Меджолиер, Финлесон, Уайттол и Уилмот-Ситуэйл (перенапряжение ускорило его кончину во время войны), а также Фиске, заместитель Уинна, и прежде всего, конечно, сам Уинн. Позднее б том же году была предпринята еще одна попытка увеличить штаты. На этот раз бумага дошла до высшего начальства, но вопрос решился только в ноябре, когда к нам прибыли из добровольческого запаса ВМС младшие лейтенанты Макмикинг, Нейлор и Сеттер, что, наконец, позволило организовать двусменное дежурство. Одна смена состояла из старожилов — это были главным образом гражданские, которые обрабатывали всю информацию о судах союзных стран и наносили на карту позиции караванов и отдельных судов. Вторую составляли офицеры из запаса. Они просматривали и обрабатывали всю развединформацию о противнике, поступавшую как от специальной разведки, так и из других источников.

Но полученная помощь запоздала: в начале декабря Уинн серьезно заболел. Врач нашел у него полное нервное и физическое истощение. Кровяное давление Уинна понизилось до опасного предела; ему был предписан полный и длительный покой. Приход в Адмиралтейство Уинну категорически запрещался в любом случае.