Разведка по-еврейски: секретные материалы побед и поражений

Во-вторых, немалую роль в досрочном освобождении Шабтая Калмановича сыграли ставший депутатом Российской государственной думы Иосиф Кобзон и привлеченный им Александр Руцкой, занимавший тогда пост вице-президента России. И Кобзон, и Руцкой во время своих визитов в Израиль на разных уровнях поднимали вопрос об освобождении Шабтая Калмановича, делая его одним из условий дальнейшего развития российско-израильских отношений в самых различных областях. Их вмешательство, безусловно, сыграло огромную роль в досрочном освобождении Калмановича, и все-таки оно вряд ли стало бы возможным, если бы израильские власти не вспомнили, что у Калмановича, помимо вины, есть и… определенные заслуги перед Израилем.

И главная его заслуга заключалась в том, что через своего друга – ливанского бизнесмена Джамиля Саиди – Калманович смог установить контакт с Мустафой Дирани, в плену у которого до 1985 года находился израильский летчик Рон Арад. Благодаря этим контактам в Израиль было передано письмо Рона Арада родным и, кроме того, начаты были переговоры о его освобождении. Однако когда Дирани заявил, что готов освободить Арада в обмен на несколько сотен палестинских и ливанских заключенных, переговоры были прерваны, после чего Дирани передал израильского летчика за полмиллиона долларов иранцам – и с тех пор о судьбе Арада ничего неизвестно.

Учитывая роль Калмановича в получении весточки от Арада и было принято решение о его досрочном освобождении.

Выйдя из тюрьмы, Шабтай Калманович заявил, что намерен оставаться в Израиле, однако очень скоро уехал в Россию для того, чтобы развивать совместный с Иосифом Кобзоном бизнес. Затем в его жизни были новые миллионы, романы, покупки спортивных команд, получение от президента Литвы княжеского титула, прибавившее к его фамилии приставку «вон» (именно литовское «вон», а не немецкое «фон», как иногда ошибочно пишут), ссора с Иосифом Кобзоном и многое, многое другое. Но это, как говорится, уже совсем другая история…

1990. Предатель из очень хорошей семьи

… «Рейс 332 Цюрих-Тель-Авив только что совершил посадку в аэропорту», – объявил равнодушный женский голос, и затем столь же равнодушный мужской повторил это объявление на иврите.

Среди тех, кто прибыл этим рейсом в Израиль 15 мая 1990 года, был и невысокий мужчина в очках с лицом типичного еврейского интеллигента. Лишь приглядевшись к нему, можно было заметить, что в его осанке, в подчеркнутой элегантности и аккуратности в одежде чувствуется «армейская косточка».

Это и в самом деле было так. Позади у этого господина остались годы службы в ЦАХАЛе, работа в качестве старшего офицера израильской армии по связям с ООН и иностранными армиями в целом, а также должность начальника службы безопасности канцелярии премьер-министра Израиля…

Стоявший на паспортном контроле чиновник бросил беглый взгляд на его документы, равнодушно кивнул куда-то в сторону, и мужчина отправился получать свой багаж. Но в тот момент, когда он стоял в очереди, дожидаясь, когда по транспортеру наконец поползут его чемоданы, к нему подошли два человека, и, предъявив удостоверения сотрудников ШАБАКа, попросили следовать за ними. Когда мужчина вошел в находящийся в здании аэропорта кабинет следователя ШАБАКа, тот пристально посмотрел в глаза своему собеседнику и сказал: «Прежде чем наши отношения перейдут на иной уровень, мне бы хотелось задать вам, господин полковник, один личный вопрос. Неужели вам не стыдно?!»

Полковник в отставке Шимон Левинзон был самым титулованным и самым высокопоставленным из тех советских разведчиков, которые, живя в Израиле, работали на КГБ. Сама история этого человека, который всю жизнь, вроде бы не имея особых талантов, все же умудрялся добиваться поставленных целей и неплохо себя проявлял на самых высоких должностях, вне сомнения, заслуживает того, чтобы рассказать ее с самого начала…

* * *

Шимон Левинзон родился в 1932 году в религиозной семье, принадлежавшей к истеблишменту, или, если угодно, к «сливкам» израильского общества.

Прапрадед Шимона Левинзона был одним из основателей города Петах-Тиква – одного из первых крупных еврейских поселений на исконной еврейской земле. Его дед – другом великого рава Кука, одного из основоположников движения религиозного сионизма и партии «Мизрахи». Его отец, зарабатывая на жизнь торговлей, одновременно являлся видным деятелем вышедшей из «Мизрахи» национально-религиозной партии МАФДАЛ. Нужно ли после всего вышесказанного говорить о том, что семья Левинзонов обладала огромными связями как в деловых, так и в военных, и в политических кругах Израиля?