Разведка по-еврейски: секретные материалы побед и поражений

Но в этом и заключалась одна из главных особенностей личности Шимона Левинзона: он умел преподносить сюрпризы, умел достигать того, чего, по мнению других, был недостоин.

В конце концов Шимон Левинзон, похоже, и сам уверился в некой своей тайной избранности…

* * *

После автокатастрофы Шимон Левинзон попытался было вернуться к гражданской карьере и благодаря все тем же обширным семейным связям был назначен заместителем директора Государственной компании по выпуску памятных монет и медалей. Однако вскоре со скандалом уволился из компании: опять-таки, по его словам, потому, что не пожелал закрывать глаза на процветавшую в ней коррупцию. Затем Левинзон попытался устроиться на работу в ШАБАК, но и здесь оказался не ко двору. И в 1963 году Левинзон возвращается «на круги своя» – в армию, на должность начальника группы, обеспечивающей доставку очередной смены израильских полицейских на гору Скопус. Напомню, что территория этой горы, по условиям Соглашения о прекращении огня 1949 года, находилась под израильским контролем, в то время как все прилегающие к ней кварталы Иерусалима оставались под властью Иордании. И Левинзон не просто хорошо справлялся с новой должностью, но и выполнял связанные с ней разного рода деликатные поручения – например, переправил на гору Скопус партию оружия, что было строжайше запрещено Соглашением о прекращении огня.В 1967 году уже в чине майора Шимон Левинзон был назначен помощником офицера по связям с ООН в Иерусалиме, и на этом посту ему часто приходилось общаться как с представителями международных подразделений ООН, так с иорданскими офицерами, и со всеми он удивительно ладил. Волею судьбы именно майор Шимон Левинзон оказался тем самым человеком, который передал 5 июня 1967 года королю Иордании Хусейну «пожелание» израильского правительства не вмешиваться в войну Израиля с Египтом и Сирией, если та все-таки начнется. Как известно, Хусейн решил данным пожеланием пренебречь и в результате потерял Восточный Иерусалим и значительную часть территории своей страны.

О том, на каком уровне находились отношения Шимона Левинзона с иорданскими офицерами, свидетельствует знаменитая история со сдачей в плен приближенного короля Хусейна иорданского генерала Дауди Эль-Аббаси. В дни Шестидневной войны Эль-Аббаси заявил о том, что сдается в плен, и договорился с израильтянами о том месте, куда он должен был прибыть для этой сдачи. Однако в назначенный час в назначенном месте генерал Эль-Аббаси сдаваться в плен отказался. Когда стали выяснять, в чем дело, оказалось, что Эль-Аббаси был готов отдать свое оружие только лично в руки «кэптэну Левинзону».

По окончании Шестидневной войны Левинзон снова – в который раз! – уходит из армии и направляется в качестве военного советника в охваченную тогда пламенем войны Эритрею. Там, в Эритрее, он прожил вместе с женой несколько лет, и там же родились трое из четверых его детей…

В Израиль Левинзон вернулся только в 1971 году и в поисках нового места работы обратился к тогдашнему министру обороны Моше Даяну. Даян помнил, как хорошо Левинзон справлялся с задачей наведения контактов с иорданскими офицерами, и назначил его офицером по связям с командованием международных миротворческих подразделений ООН на Ближнем Востоке. В сущности, на тот момент такие подразделения базировались только на израильско-ливанской границе, и именно там Левинзону и предстояло проводить большую часть времени. Подписав указ о назначении Левинзона офицером по связям и о присвоении ему звания подполковника, Моше Даян обратился к нему с «личной просьбой»: «приглядывать» за командующим Северным округом Рафаэлем Эйтаном (Рафулем)[39] и раз в неделю присылать ему подробный отчет обо всем, что происходит на северной границе.

Таким образом, каждую неделю на стол Моше Даяна в числе прочих документов ложились два отчета с севера: один – официальный, от Рафуля, а второй – неофициальный, от Левинзона.

Разумеется, Рафулю очень скоро стало известно, что Левинзон контролирует его действия и «стучит» на него министру обороны, и этого он подполковнику-выскочке не простил.

Тем временем началась и закончилась Война Судного дня, воинский контингент ООН был усилен, начавшиеся переговоры с Египтом требовали установления постоянного контакта между израильской и египетской армиями, а кроме того, нужно было как-то заново договариваться с Иорданией. И Левинзон был объявлен старшим офицером по связям не только с воинским контингентом ООН, но и со всеми иностранными армиями вообще, получив при этом очередное звание полковника.

На новом месте Левинзон чувствовал себя как рыба в воде.