Разведка продолжает поиск

Только уже среди партизан они поняли, что Наташу ранило. Ее тут же перевязала какая-то девушка с сумкой через плечо.

Уже светало, когда показался противоположный крутой берег озера и деревня Крюковщина. Здесь Митя с Шурой и передали партизанскому командиру все то, что прихватили в штабе.

— Спасибо, Марья Даниловна, за сыновей! — сказал командир. — Боевые хлопцы растут!

Конечно, если хвалит сам командир, кому не приятно. И подростки гордились добрым словом командира. Но Мите было жалко пишущую машинку. Вот кончилась бы война, пошел бы в школу — и не надо выводить каждую буковку, не надо бояться, что поставишь кляксу, печатал бы себе на машинке…

Он так огорчился, что разведчики унесли вместе с чемоданом и приемником пишущую машинку, что на некоторое время забыл о посылочном ящике. Вспомнив, бросился к нему, сорвал крышку с адресом и протянул командиру.

— Ничего, хлопчики! — прочтя написанное на крышке, сказал командир. — Мы уже с вами до Красного добрались, а скоро и до Мюнхена доберемся!

Таких семей-патриотов, как семья Станиславчиков, было много в Ушачской партизанской зоне. Они помогали нам буквально во всем, рискуя при этом не меньше нашего.

Враг наседает

1

Как впоследствии стало известно, январские и мартовские схватки с противником были не случайны. И не только на участке обороны нашей бригады. Гитлеровцы прощупывали партизанскую зону со всех сторон: с Полоцка, Лепеля, Бешенковичей, с западных и южных границ. Они старались обнаружить слабые места в обороне, но везде и всюду получали достойный отпор. Ну а почему прощупывали — это яснее ясного. Если весной начнется наступление советских войск, пути отхода будут отрезаны. В тылу оккупантов — огромный партизанский край, преграждающий не только своевременную подброску к фронту живой силы, вооружения и техники, но и при вынужденном отступлении — дорогу на запад. То есть 3-я танковая армия противника окажется в полном окружении — между нашей линией фронта и партизанскими формированиями. Видимо, поэтому немецкое командование решило во что бы то ни стало очистить от партизан свои тылы в самое ближайшее время.

Тогда мы не знали, что кроме наших разведданных штаб Полоцко-Лепельской оперативной группы получал информацию из БШПД и от войсковой разведки фронта.

29 марта 1944 года Сакмаркин вызвал к себе командование нашего отряда, Ивана Митрофановича Попова и меня. Николай Александрович был явно чем-то озабочен. Даже в самые безопасные для бригады дни, в часы боевого затишья он не любил длинных предисловий. И сейчас начал с главного. Оказывается, комбриг только что вернулся от Владимира Елисеевича Лобанка. Поступили сведения, что оккупанты вот-вот начнут наступление на Полоцко-Лепельскую партизанскую зону. Штаб соединения, учитывая прежние карательные экспедиции, предполагал, что фашисты и на этот раз применят выгодную для них тактику: сначала попытаются разделить партизанский край на две части, а затем, дробя и разобщая подразделения народных мстителей, уничтожить их.

С чего может начать противник? Стремясь разрезать зону на две части, он в первую очередь устремится на Ушачи — столицу партизанского края. Откуда выгоднее всего врагу наступать? Наиболее вероятных таких пунктов четыре. Ближайший путь и самая хорошая дорога для техники в весеннее время — из Уллы по гравийке на Ушачи. Фашисты могут пойти и со стороны Лепеля: там тоже улучшенная дорога. Для машин, танков, артиллерии и для хорошо экипированных солдат это немаловажно. Враг также может двинуть свои войска из Витебска или Полоцка.

Так как наш отряд стоял под Уллой, разведке поручили особенно тщательно вести наблюдение за этим направлением, следить за передвижением противника.

— Чтобы ни в коем случае не прозевать самого момента наступления, — подчеркнул Сакмаркин. — Чтобы мы тут же дали отпор.

По дороге в отряд, а затем вместе с разведчиками долго обсуждали, как лучше выполнить приказ комбрига. Одни предлагали разбиться на мелкие группы и проникать в гарнизоны, встречаться со связными, проживающими в Улле, Фролковичах. Но сошлись, однако, на другом варианте, не раз уже выручавшем нас: разведку надо вести смело и решительно, по типу армейской. Если заставят обстоятельства, врываться в гарнизоны и проводить разведку боем. Это под силу только большим группам, по 12–15 человек. Отделение Якова Елецкого поступило в мое распоряжение. В группу Ивана Попова вошло отделение Григория Гусакова. Усилили отделения двумя ручными пулеметами. Если учесть, что каждый разведчик был вооружен автоматом, имел большой запас патронов и гранат, то группа представляла собой довольно сильное подразделение, способное вести открытый поиск, а при необходимости вступить в бой.