Разведка продолжает поиск

Однако обстановка такова, что через минуту или три и сам, возможно, сложишь голову. Надо немедленно найти кого-либо из командования отряда и передать, где сосредоточились основные силы бригады.

Но мгновения потеряны. Прорываться в том месте, где только что прошли мы, видимо, уже не имело смысла. По опыту знали, эти участки гитлеровцы тотчас же закрывали большими силами. Придется искать другое место, где враг меньше всего ждет нас.

За моей спиной послышались голоса:

— Комиссар идет! Комиссар!

Я обернулся и увидел Леонида Петровича Казакова. Пригнув голову, он торопливо шел к нам по траншее.

— Какими судьбами? Где бригада? Где другие отряды? — тут же засыпал он нас вопросами.

Мы с Иваном Поповым подробно обо всем рассказали ему. Поведали и о том, что намерено предпринять командование, чтобы оторваться от наседавшего врага.

Леонид Петрович на минуту задумался, потом подхватился и послал связного за командиром. Петр Васильевич Алешко появился быстро. Был он ниже ростом, поэтому шагал по траншее, не пригибаясь.

— Ну, если эти ребята пришли к нам, — командир улыбнулся, — значит, прорвемся.

Он, видимо, вспомнил, как 12 апреля, на второй день блокады, наши разведчики прорвались через боевые порядки врага к трем окруженным у Западной Двины отрядам, а затем совместными усилиями соединились с бригадой в антуновском лесу.

Посоветовавшись, решили прорываться левее Загорцев — перелесками на Козлы, Крошино и Станулево. Забрали раненых и двинулись на штурм. Сила и натиск сделали свое дело. В Козлах враг сначала оказал упорное сопротивление, но потом, почувствовав мощь огня и нашу решимость, не устоял. Мы вырвались к своим.

К вечеру подошла пехота противника, начала окапываться. Не отдохнув, наша разведка снова ушла в поиск. Мы видели, как к передовой подходили танки, автомашины подвозили пехоту. Солдаты тут же занимали позиции, но рыли мелкие окопы и пулеметные точки. Подошла и артиллерия, но не стала отрывать капониры для пушек. Нам стало ясно, что утром гитлеровцы начнут наступление.

Когда мы обо всем разведанном доложили в штабе отряда, Фидусов тут же уехал к комбригу. Он возвратился в полночь оживленный и приказал командирам взводов укрепить оборону, а на танкоопасных местах поставить истребительные группы. Из штаба бригады доставили гранаты и патроны для ПТР.

Под утро стало известно, что нам поможет и фронтовая авиация. Снова партизаны воспряли духом: измученные и голодные, они отрывали траншеи в полный рост, готовили пулеметные точки, окопы для истребителей танков.

С рассветом противник начал пристрелку из артиллерии и минометов, притом с открытых позиций, затем застрекотали чуть замаскированные пулеметы. Танки стали маневрировать по предполью, тоже изредка постреливая из орудий и пулеметов. Мы молчали, берегли боеприпасы.

Вдруг с северного направления послышался необычный гул, а вскоре низко над лесом мы увидели стремительно приближавшиеся самолеты. Над полем они еще снизились, а когда начали разворот, на плоскостях сверкнули красные звезды.

В газетах мы читали о «летающих танках», но никогда не видели их. Да, это были штурмовики Ил-2. Они тут же открыли огонь из пушек и пулеметов, а по орудиям и танкам реактивными снарядами. Когда самолеты сделали еще один заход, вражеские позиции нельзя было узнать. Пылали танки и автомашины, рвались ящики со снарядами, по полю метались перепуганные лошади. Некоторые наши подразделения тут же рванулись в атаку, но вскоре залегли — попали под огонь штурмовиков. Но как только те скрылись за лесом, партизаны дружно атаковали еще не пришедшего в себя противника. Но полностью разгромить его не удалось. Враг получил подкрепление. Сюда опять прибыла колонна автомашин с живой силой.

Однако гитлеровцы так и не решились в тот день пойти в наступление.

Конечно же, они не ожидали такого оборота событий. 17 апреля тоже наша авиация наносила бомбовый удар по их обороне на реке Дива. Но то была ночная бомбардировка. А здесь — между Липовкой и Загорцами, можно сказать, среди белого дня, да еще штурмовиками! Немцы не находили от них места на фронте. И вот теперь…

В западне

1

Мы предчувствовали: не сегодня, так завтра гитлеровцы предпримут атаки на наши позиции. В то же время командование знало, и это не было секретом для рядовых, что все партизанские подразделения оттеснены от своих рубежей, окружены со всех сторон, и фашисты стараются прижать нас к железной дороге Полоцк — Молодечно и там разгромить наголову.

Не зная, как сложится обстановка завтра — 1 мая, Антон Владимирович Сипко посоветовал вечером провести беседы в подразделениях. Я тоже рассказал своим разведчикам об истории зарождения первомайского праздника, напомнил, как в труде и в бою отмечают все революционные праздники советские люди. И, конечно, говорил о ближайших задачах разведки в эти напряженные, полные драматизма блокадные дни. Как никогда, разведчик должен быть теперь начеку, знать, что от его действий зависит жизнь не только партизан, но и многих сотен стариков, женщин и детей, следовавших вместе с нами, которых мы взяли под свою защиту.