Разведшкола № 005

Здесь, я полагаю, следует написать об этом замечательном человеке подробнее.

Илья Григорьевич Старинов (1900–2000) стоял у истоков создания советской военной разведки, разработки стратегии партизанского движения и военной доктрины Красной Армии, принятой к действию на 20-е годы. Его справедливо считают отцом-основателем советской диверсионной школы. Жизнь И.Г. Старинова была настолько засекреченной, что узнать какие-либо биографические сведения о нем раньше было невозможно.

Он в июне 1919 года добровольно вступил в Красную Армию, а октябре 1920 года, вступил в партию большевиков. В том же году его назначили начальником подрывной команды железнодорожного полигона РККА, а в 1929 году он был подключен к подготовке партизанских кадров, которая не прекращалась в СССР с времен Гражданской войны. Эта подготовка велась как по линии ОГПУ, так и по линии военной разведки.

В тот период Илья Григорьевич преподавал минно-подрывное дело диверсантам и подпольщикам в учебных заведениях дорожно-транспортного отдела ОГПУ Юго-Западной железной дороги, а позже в спецшколах Харькова, Купьянска (ОГПУ) и Киева (Разведуправление генштаба РККА). ОГПУ готовило в основном диверсантов-подпольщиков, сильно законспирированных. По линии РУ РККА готовили командиров, которые, попав с подразделениями в тыл противника, могли перейти к сопротивлению. С этой целью в Молдавии, Западной Украине и Западной Белоруссии создавались скрытые партизанские базы с большим запасом минно-подрывных средств. Склады на побережье Дуная создавались даже в подводных резервуарах с водозащитной оболочкой. В 1930–1932 годы И.Г. Старинов находился в руководстве разведотдела Украинского военного округа. На этой работе он близко познакомился и сотрудничал с командующим округом Ионой Эманнуиловичем Якиром (1896–1937), командующим соседним Белорусским округом Иеронимом Петровичем Уборевичем (1896–1937) и с начальником РУ (в 1924–35 и 1937 гг.) Яном Карловичем Берзиным (1889–1938). Совместно с ними он разрабатывал стратегию и тактику партизанской войны на случай вторжения армий империалистических стран на территорию Советского Союза. По его словам, в общем виде она выглядела так:

«В 1932 году оборона нашей страны на Западных границах основывалась на использовании партизанских формирований. Войска противника, перейдя государственную границу и углубившись на нашу территорию, должны были напороться на укрепленные районы и увязнуть в позиционной войне.

В это время на оккупированной территории партизаны начинают организованное сопротивление и перерезают противнику коммуникации. Через некоторое время, лишившись свежих пополнений, боеприпасов и продовольствия, противник начинает отступать. Партизанские соединения отходят вместе с ними, все время оставаясь у него в тылу и продолжая диверсии. При этом они могут даже перейти государственную границу.

Это была очень хорошо продуманная система не только на случай оккупации нашей территории. Базы снабжения для партизан закладывались и на территории предполагаемого противника. Очень важно было то, что готовились маневренные партизанские формирования, способные действовать, как на своей, так и на чужой территории»[12].

В этот сравнительно небольшой промежуток времени И.Г. Старинова привлекли к работе в системе Коминтерна. Там он преподавал минно-подрывное дело и специфику партизанских действий в сугубо засекреченных учебных заведениях Коммунистического Интернационала.

Не однажды я, будучи совсем мальчишкой, по выходным дням сопровождал отца в его поездках по таким школам. Обычно мы выезжали всей семьей, но у ворот этих заведений маму и старшего брата из машины высаживали погулять в лесу, а меня отец брал с собой, считая, что я еще мал и ничего не понимаю.

Одна из таких спецшкол находилась тогда под Москвой в Балашихе. Начальником ее был Карл Карлович Вальтер, в дальнейшем прославленный генерал Войска Польского Кароль Сверчевский (1897–1945). «Вальтер» был его партийный псевдоним. Вот в этой спецшколе я впервые увидел преподавателя подрывного дела И.Г. Старинова. Но тогда я этого не знал. Он всегда, как и все остальные инструкторы этой спецшколы, был одет в гражданскую одежду. Но однажды в отцовском кабинете в Москве на Моховой улице в здании Коминтерна я увидел его в военной форме, в петлицах гимнастерки была одна шпала — капитан. Позже я узнал, что в то время его звание было военный инженер 3 ранга.