Разведывательно-диверсионная группа. «Брат»

Проводник, младший сержант Горбылёв, только кивнул головой.

Да, собственно, никаких слов не требовалось, а достаточно было всего лишь посмотреть на пса…

Руслан уже почти лёг на землю, и весь вытянулся в сторону разрушенного дувала, который за кустами почти небыл виден. Пёс был похож на сжатую до предела пружину, готовую развернуться в любой момент, или даже на торпеду, устремлённую к цели.

Он даже уши к голове прижал для большей «обтекаемости»:

— Р-р-р-р-р!!! — Раздавалось едва слышное «бормотание» пса. — Р-р-р-р!!!

Он даже не оборачивался на своего хозяина, абсолютно уверенный в своей правоте…

— Так… — Проговорил шёпотом Ворон, обращаясь к Брату. — До дувала метров четыреста, говоришь?

— Примерно…

— Может он учуял «растягу», или минное поле? Они же ведь тоже могут «бородатыми» вонять?

— Может…

— Или пастуха какого?

— Да кто его знает, командир… Ведь не спросишь же…

— Добро!.. Делаем так! Меняем маршрут, мужики… Обходим дувал справа, по плавной дуге… Попробуем войти в него с другой стороны…

Этот «небольшой крюк», примерно в километр, который пришлось сделать группе, отнял ещё около часа времени, потому что теперь приходилось идти в сгустившихся сумерках, да и «предупреждение» Руслана игнорировать напрочь было нельзя — собака подавала очень недвусмысленные знаки…

Группа шла очень медленно и осторожно, периодически останавливаясь и вслушиваясь в звуки надвигавшейся ночи. Пёс, конечно, прекрасно знал своё дело, но… Как говориться, двое ушей хорошо, а полтора десятка пар, всё-таки, лучше!.. Так же, как и дополнительных глаз и носов…

…19.45 РМ…

Когда группа остановилась опять, повинуясь знакам подаваемым «головным дозором», Кравченко уже не стал «ждать приглашения» и сам пошёл к своим разведчикам…

— Ну, что? — Спросил он Брата. — Опять, что ли?

— Сам смотри, командир! — Каха кивнул головой в сторону пса. — До дувала примерно тоже расстояние, а он опять «уселся»…

— Р-р-р-р-р-р-р! — Слышалось приглушённое рычание. — Р-р-р-р-р-р-р!!!

И опять та же поза, готовой к запуску торпеды.

— Значит там «духи»… Эту у нас может быть наработанное годами «Чувство Ж», а Руслану его не надо — он точно знает!..

Ворон, прослуживший в спецназе уже почти полтора года, да и не только он, а и другие разведчики, постоянно ходившие в «свободные поиски», жил не только «видимым», чётким расчётом и приказами командования, но и интуицией, и ещё каким-то «триста восемьдесят пятым» чувством…

Его, это чувство, во всех спецназах называют «Чувство Ж». То бишь, для не особо понятливых, это называется — «ЖОПОЙ ЧУЮ!»…

И это не дурь несусветная и не глупость! Просто… Интуиция и ощущения — это подсознательное продолжение твоего опыта! И далеко(!!!) не всегда это чувство согласовывалось с разумом, и ещё реже его можно объяснить!..

И несть примеров тому, когда «разум говорит» одно решение проблемы, а настоящий РАЗВЕДЧИК-ДИВЕРСАНТ поступает иначе, принимая порой координально противоположное решение, согласуясь только со своим «Чувством Ж», нарушая, порой, все приказы и вводные, и… Выходит победителем!.. А, как это давно известно — «Победителей не судят!»…

— …Похоже, что «бородатые» узнали о нашей группе и приготовились нас самих «засадить»… Контрзасада… Стуканули про нас из Кандагара, как пить дать стуканули…

— Что делаем, Коля-брат? — Спросил Каха.

— Что мы имеем поблизости, сержант?

— Здесь совсем рядом, метров сто левее, есть ещё один небольшой разрушенный дувал…

— Понятно!.. Тогда так! Идём туда! И организовываемся в нём засадой… Что там вокруг него, Каха?

— К этому дувалу, похоже, идёт тропинка из того, первого, и ведёт дальше в «зелёнку» и, скорее всего, в предгорья…

— Вот и отлично!.. — Старлей уже принял окончательное решение. — Сидим до утра и наблюдаем!.. «Духи» днём в развалинах сидеть не будут, сержант — побоятся налёта «крокодилов»!.. А когда они нас не дождутся, то решат, что мы пошли в другом направлении. А тогда они и сами снимутся с места и пойдут на базу… И пойдут, скорее всего, именно по той тропинке, о которой ты рассказал… Так что…

— Ясно, командир… Организуем наблюдение и подождём их до утра в другом месте…

— Начинаем движение, сержант!..

…27 июля, раннее утро, 4.20 АМ…

…Всю ночь Брат не сомкнул глаз…

«…Только бы не проспать!.. — Думал он, наблюдая за развалинами кишлака в плохонький прибор ночного видения. — Спасибо Русланчику — предупредил!.. Теперь наша забота!.. Сколько же и там, этих басмачей бородатых?..»

Примерно около 3 часов утра Брат передал, всё же, прибор одному из младших сержантов, и прилёг хоть немного отдохнуть. Его глаза настолько устали он зеленоватого свечения ПНВ, что теперь перед ними стояла натуральная цветомузыка, и нестерпимо болела голова…

Он только успел приклонить голову к своему РД и тут же провалился в глубокий, тяжёлый сон…

И проснулся, казалось ровно через две секунды, от того, что кто-то легонько коснулся его плеча…

«…Почти полтора часа спал!.. — Подумал Брат, взглянув на часы. — А как-будто только глаза закрыл…»

— Что? — Проговорил он одними губами и оглянулся по сторонам.