Разведывательно-диверсионная группа. «Док»

— Держись! Мы вас вытащим! Обязательно вытащим, сержант!..

— А в Москве водку вместе пить будем! — Док уже словно и не слышал своего лейтенанта, думая о своем. — Я тебя со всей своей семьей познакомлю!.. Все!.. У меня опять гости бородатые!.. Конец связи, командир!.. До встречи в Москве!..

4.05

…Время в ту сумасшедшую, бесконечную ночь для сержанта-спецназовца Миши Парубца остановилось вовсе…

Единственное, что он видел, так это то, как на перевал перло не меньше полусотни озверевших боевиков… Два часа назад он зарядил и расставил у бойниц все пять «АКМ», которые теперь были в его распоряжении, а сам улегся у пулемета…

А потом… Стрелял, стрелял, стрелял… Переползал от одного автомата к другому, чтобы у боевиков сложилось впечатление, что здесь, в «гнезде», по крайней мере отделение бойцов спецназа, и…

Стрелял, стрелял, стрелял… И пел!!!

Да нет!

Он просто-напросто орал во все горло без какой-либо мелодии песню, услышанную по радио, которая как-то сразу прижилась в его отряде!..

— Та-та-та-та-та!!! Падлы! Чурбанье бородатое!!! Ну, держись, шакалы!!!

…А не спеши ты нас хоронить,
А у нас еще здесь дела.
У нас дома детей мал-мала,
Да и просто хотелось пожить.

А не спеши ты нам в спину стрелять,

А это никогда не поздно успеть.
А лучше дай нам дотанцевать,
А лучше дай нам песню допеть…

Пулемет, словно отбойный молоток, долбил в его плечо, но Мишка уже просто не замечал ни боли, ни усталости… Он все стрелял, и… Пел во всю глотку, надрывая голосовые связки…

— Та-та-та-та-та-та! — Очередь из пулемета, перекат в сторону, к соседней бойнице, автомат в руки, и: — Та-та-та!!! Та-та! Та-та-та!!!

И истошная песня-вопль, перекрывающая звуки боя.

…Но пришел момент, когда… Костлявой старухе под черным балахоном, видимо, до самых чертиков надоели все эти игры в прятки с каким-то наглецом, и она, разозлившись не на шутку, махнула своей косой… А Миша… Видимо, он именно в этот миг и пригнулся слегка, почувствовал ее приближение…

…Прямо перед его глазами возникла вдруг маленькая искристая вспышка… Пуля, прилетевшая в «гнездо» снизу, со склона, ударила в камень.

В-ж-жи-у-у! В-вау-у-у!!! — пропела она свою мерзкую песню.

«…Неужели снайпер нарисовался? — успел подумать Док. — Хреново…»

Ба-бах!!!

Удар по каске был такой силы, что Мишке на секунду показалось, что его со всего маху шарахнули по голове тяжелым кузнечным молотом…

«…Конец подкрался незаметно… — молнией мелькнула мысль в его голове. — Хана тебе, товарищ сержант…»

Сознание Док не потерял, но вывалился, как говорят боксеры, в состояние гроги… Он с тупым удивлением смотрел на свою зеленую каску, которую попросту сорвало с головы, и никак не мог прийти в себя…

Такое с ним бывало. И не раз!.. Еще тогда, когда он в раннем детстве только-только начинал ходить на тренировки по боксу. Да и потом, когда Учитель Тадеуш несколько раз лично «сбивал с него спесь» в додзо школы «СЭН’Э»…

Теперь все его тренированное, такое ловкое тело было ватным, а сильные руки-ноги словно чужие, взятые напрокат… Да и вообще… Он сам себе напоминал в тот момент тряпочную марионетку, которой может управлять теперь кто угодно или при большом желании взять да и сложить пополам, как ненужный хлам, да и бросить в дальний пыльный угол…

…Док тупо смотрел на то, как два десятка «духов» перемахнули через седловину перевала и уже очень споро продвигались по дороге, перебегая от камня к камню, приближаясь к тропинке, ведущей к «гнезду», и ничего не мог поделать — тело отказалось слушаться своего хозяина…

«Ну вот, кажется, и все, Мишаня… — подумал он как-то отстраненно. — Жаль… Глупо получилось… Прав был лейтенант — раньше надо было уходить… А теперь уже поздно… Теперь уже все поздно…»

Он сумел все же заставить себя сдвинуться с места и, словно мешок с гнилой картошкой, завалился на бок. Кое-как, делая неимоверные, нечеловеческие усилия, дотянулся рукой до «эфки», лежавшей в полуметре, рядом с трофейным автоматом, и, зажав ее в скользкой от пота ладони, рванул зубами предохранительную чеку…

Хр-рум-м-с-с!..

Боли он не почувствовал, только рот сержанта наполнился чем-то вязким и соленым, а на языке стали перекатываться костяные осколки…

«…Ну и хрен с ними! — Док провел языком по острым осколкам-пенькам, в которые превратились два его передних зуба. — Яблоки теперь жевать не придется уже… А вот „духам“ подарочек будет!..»

Он выплюнул изо рта металлическое колечко вместе с костяным крошевом и стал наблюдать за афганскими боевиками, которые уже совсем было дело собрались подняться по тропинке, как вдруг…

П-пух! П-пух! П-пух! П-пух! П-пух! П-пух! П-пух!..

Кто-то из бородачей, на Мишкино счастье, все же зацепил ногой невидимый в ночи проводок «растяжки», и… Вдоль дороги одна за другой выскочили под лунный свет семь «лягушек»…