Разведывательно-диверсионная группа. «Филин» – ночной хищник

— Ты где на мою жопу взялся, а? — прозвучавший вопрос поставил Андрея в тупик.

— Не понял, Батя?

— Что ты не понял? Не понял он! — Батя нервничал, сильно нервничал. — Сейчас я задам тебе пару-тройку вопросов, а потом мы поговорим. Ты знаком с майором Фатеевой Л.Р. из Одесского УКГБ.

— Это наша соседка, тётя Лариса.

— Тётя Лариса! Ладно! А вот, скажем, с майором Беспалько?

— Это наш особист в училище, а что?

— А то, дурень! Ты уже офицер, а так ни хрена не понимаешь!

— А что я должен понимать-то?

— Ну ладно… У меня тут состоялся, было намедни, разговор с полковником из оч-чень хитрых структур. Так, за бутылкой чая. Больше полусуток говорили. Может, тебе и знать-то этого не стоит, но мы «краповые»… Короче, слушай. Комитет на тебя имел виды уже очень давно, эдак годов с 15-ти, когда твоя тётя Лариса, старший переводчик Одесского ОКГБ, поняла, что твой английский, в твои годы, находится на несколько порядков выше. Потом, Золотая медаль в школе. Я не говорю о побежденной олимпиаде, союзной(!), от МВТУ им. Баумана, по физике-математике. Ты и, правда, так умён, Филин?

— Просто люблю считать.

— Любит он! 19 баллов при поступлении в ОВАКОЛУ при конкурсе 17 человек на место! Беспалько принял тебя под свою опеку уже в училище… Все твои похождения: драки, самоволки, девки в казарме — всё это прикрывалось именно им. Твой Красный диплом — он твой, без помощи Комитета. Но, для них, это был ещё один плюс. Для них… И твоя любовь с Катенькой Елигиной, тоже полностью отслеживалась ИМИ… А вот твоё распределение в отряд было уже целевое. Поступил приказ, и я тебя принял. Не скрою, только после приказа — меня взводным устраивал Медведь, но ты оказался не обычным протеже. За два месяца получить Берет — это, поверь мне результат! Думаю, ты был бы нашим. Но, есть еще одно «но». А вот сейчас слушай, Филин, внимательно… Уж не знаю какие там перспективы тебе готовили, но видимо, по ходу, что-то изменилось… Колю Караманова помнишь?

— Вы ещё спрашиваете, товарищ подполковник?

— Проще, проще Филин.

— Ну да, Батя… Мы вместе к Зыкову ходили в зал тренироваться. Коля старше меня лет на шесть. В додзо был моим наставником. Потом он закончил какое-то военное училище. Я его видел в последний раз, кажется, на первом курсе. Он был уже старлеем. Да, Батя! Уже года четыре прошло!

— Вот именно, четыре!

— Ну и что?

— Как он выглядит, помнишь?

— Чё там помнить? Его всегда «чуркой» называли — ну натуральный узбек или таджик, короче «чурка»!

— Значит, помнишь, и узнаешь, при случае?

— Ну?

— Не запряг! С уважением, с уважением!

— Извини, Батя!

— Ладно. Короче! Вот тебе информация, и она же приказ.

Тяжело давались Бате слова, которые он был, видимо, произнести обязан.

— Есть в одной, из сопредельных Демократических Республик, на самом далеком её юго-востоке, небольшой городишко Чаман. Так, по нашим меркам деревня, одни дувалы. Но! Городишечко находится на пакистанской границе, как наш Чоп, только с той стороны, да ещё проходит через него дорога из Кандагара дальше на юг, в Пакистан. Короче, стратегическая точка. Базар, сам понимаешь, ну и вся инфраструктура. Так вот в этом Чамане есть одна чайхана. Хозяин этой чайханы, этнический таджик из Баграма, беженец, которому четыре года назад повезло — нашёл очень дальних родственников, помогшим открыть ему эту чайхану. Дело пошло… Что-то понимаешь?

— Колька?