Разведывательно-диверсионная группа. «Слон»

– А что?.. Бардак бардаком, а наша разведрота вовремя подошла к своему объекту!.. Сориентировался Папов, молодец... Ну и штурманули весь этот комплекс... С двух сторон десантники ворвались на его территорию, смяв ворота и расстреляв часовых. Папов рассказывал, что его разведчики хоть и были тогда еще необстрелянными пацанами, а действовали дерзко и стремительно. Они сразу же открыли шквальный огонь. Три танка и БМП уничтожили из ручных гранатометов «Муха». Один танк возле КПП захватили, а экипаж взяли в плен. Остальные танки и БМП, а на объекте было одиннадцать танков и четыре БМП, сопротивления уже не оказали. Ни один танк не выстрелил из пушки, хотя все орудия были заряжены, а экипажи находились в полной боевой готовности. Им объявили боевую тревогу еще в 17.00, но не сказали, против кого придется воевать. Постреляв из пулеметов, боевые машины отъехали от объекта и стояли, чего-то выжидая. А тем временем группа «зенитовцев» ворвалась в здания радио– и телецентра и штурмом овладела ими. Весь бой продолжался около 40 минут... Такие дела, командир... И знаешь что?!! За весь бой в роте был всего один «трехсотый»! Один!!! Пацану ноги посекли... И все!!!

– Повезло...

– Папова и его зама, тоже старлея, за взятие телерадиоцентра к «Красным Звездам» представили.

– А твоего Фокстротина?

– Фокстрот за Тадж-Бек тоже получил «Красную Звезду». И заслуженно получил! – Слон улыбнулся и посмотрел на своего молоденького командира в лейтенантских погонах. – А вообще мой Фокстротин уже подполковник, командир нашего же полка и Герой Союза! Так-то...

...Пускай коротка ее бронеколонна,
Последней ходившая в мирном строю,
Девятая рота сбивает заслоны
В безвестном декабрьском первом бою.

Прости же, девятая рота, отставших,

Такая уж служба, такой был приказ.
Но завтра назначат на должности павших
В девятую роту кого-то из нас.
Войну мы подчас называем «работа»,
А все же она остается войной.
Идет по Кабулу девятая рота,
И нет никого у нее за спиной...

– Ни хрена себе... Ну, а ты-то сам как? После того боя?

– Я? А что я?.. На мне все как на собаке заросло... – в который раз улыбнулся сержант. – Ранение-то плевое было... Так, кусок шкуры с мышцей вырвало... Просто кровищи много потерял... Меня наши медики подштопали, недельку в медсанбате отлежался, Новый год там встретил, и все... Принял временно взвод, вместо Осокина – кому-то же надо было командовать пацанами, пока новый офицер не приехал...

– И все?

– А что еще?

– Твоя «За отвагу» за тот бой, тезка?

Слон помолчал какое-то время и ответил, наконец-то:

– Не совсем...

– И опять я тебя не понял ни хрена!

– Понимаешь, командир... Тогда, в первые дни и месяцы, награждали очень скупо... Фокстрот меня представлял к «Красной Звезде» за Тадж-Бек... Только... Где-то там, в самых верхах нашего министерства, прочли мое личное дело, узнали, за что меня из училища отчислили...

– Ну, и?..

– Ну, и завернули его представление... Не достоин, мол, хулиган такой высокой правительственной награды... А эту «Отвагу» я получил чуть-чуть позже, через четыре месяца, в апреле... «По совокупности грехов», так сказать...

– Так ты что, не ушел на дембель весной?

– Нет, командир... Вместо дембеля я ушел со всем полком «прогуляться» по Панджшеру...

Часть третья Ущелье «Пяти Львов»...

...Грянул выстрел в тишине,

Взвил воронью стаю.
На войне как на войне —
Иногда стреляют.
Гимнастерка на спине
Расцвела вдруг буро.
На войне как на войне —
Не все пули – дуры...
Пой, голос не жалей!
Он, голос-то, живой!
Встань, милая, с колен,
Спой, милая, мне, спой...

Весна 1980 г. Афганистан. Баграм. «... – Чекисты, мать вашу!..» ...Конец февраля...

...Это было первое письмо Андрею от его «царицы Тамары» с того самого момента, как он попал на землю Афганистана. Первое за три месяца...

Андрей почти сутки носил его во внутреннем кармане своей «афганки», не решаясь открыть, – боялся... Боялся узнать плохие новости...

«Почти три месяца прошло... Что же ты, Томочка моя, так долго мне не писала-то?.. Что произошло-то с нами?..»