Разведывательно-диверсионная группа. «Слон»

– Хорошо, отдыхаем. – Андрей достал чудом сохранившуюся пачку «Космоса» и закурил.

В 16.00 Филин объявил общий сбор. И опять «завыл волк».

Вернувшийся Слон был хмур.

– Ну что там, на тропе?

– Хреновые дела, командир. За нами идут.

– Ну же, Слон, что там?

– Группа афганцев, «духи», человек 40 на лошадях. Километрах в двух, но идут быстро, думаю, через час будут здесь.

– Так. Это Алихан. Нашел-таки, сволочь! – в сердцах проговорил Андрей. – Снимаемся и ускоренным маршем на перевал. Бегом!

Через минуту группа двинулась к перевалу, и чем ближе она подходила, тем круче становился подъем. Последние 50 метров были особенно тяжелые, но разведчики шли, не сбавляя взятого темпа.

– Стой, группа! – Пройти оставалось метров двадцать. – Привал две минуты, и все ко мне!

Филин обратился к собравшимся бойцам:

– Так, ребята, «духи» будут на перевале через час, они «верхом» и идут быстрее нас. Какой спуск за грядой, мы не знаем. У нас, ребята, есть шанс подставить спины под духовский «ДШК». Стрелять с высоты, сами знаете! Не очень-то хочется становиться мишенью в самом конце...

– Говори, Андрей, что надумал.

– Так. Медведь, ты уведешь группу через перевал в Газни. Я беру «Утес» и устраиваю ДОТ.

– Фуй ты угадал, мальчик! – рявкнул Медведь. – Я тебе не нянька! Я себе Шаха и Батыра до сих пор простить не могу! Слышишь, пацан! Ты че, в Матросова поиграть захотел – жопой на амбразуру?

– Отставить истерику, товарищ старший прапорщик! – В голосе Филина зазвенел металл. – Это приказ! Или вы уже не в армии? Слушай меня, Медведь, слушай внимательно! «Духи» будут здесь примерно в 17.00—17.10, а стемнеет к 18.00. Понимаешь? Подержать их на этой козьей тропе 40—45 минут с «Утесом» не сложно – я выше, господствующее положение у меня. Сало вернется метров на двадцать и заложит МОНку, а последнюю – мне оставит. До темноты вы, если повезет, спуститесь на километр-полтора, а это уже шанс, Игорь, в темноте на таком расстоянии попасть по группе, сам знаешь, один шанс из ста. А я, по темноте, тоже уйду – одному легче, чем толпой. Вот так. Игорь, тебе будет сложнее, чем мне – ты будешь отвечать за 15 человек, а я здесь всего за одного. За самого себя!.. Ну, понял теперь?

Медведь попытался было что-то возразить, но тут вмешался Слон:

– Он прав, Медведь, ты «замок» – ты и будешь его заменять и группу выводить. Только есть одно «но», командир, – в горах по одному не ходят, это закон, а поэтому я остаюсь с Филином. Это мой «дембельский аккорд». Давай, Игорь, уводи ребят, не теряй времени.

И группа Филина, ведомая Медведем, ушла, оставив тезкам «Утес», «РПК», «СВД», четыре оставшиеся «Ф-1», последнюю МОНку и рацию, отправив предварительно на частоте Задиры текст: «Семь. Один. Восемь. Семь. Один. Восемь. Задира, встречай родню на пороге, имеем тяжелый груз. Филин».

Филин не стал терять такие драгоценные сейчас секунды. Между двух валунов, отстоящих метров на десять от тропы, он установил «Утес». Найдя неподалеку камень, более или менее подходивший по размерам, воткнул его сверху, между валунами. Снаружи и по флангам подкатил несколько больших камней и получил более или менее оборудованную огневую точку, с амбразурой, обращенной на тропу. То же самое, только с другой стороны делал Слон для своего «РПК». Трудились молча, на совесть, каждый из ребят понимал, что от качества работы зависит их собственная жизнь. И уже через полчаса, прошедших с момента ухода группы, тропа на перевал была перекрыта. Оставалось только ждать.

Андрей слился с оптическим прицелом «Утеса», наблюдая за «цепочкой» приближающихся конных «духов». Они шли довольно уверенно, возможно, что кто-то из них знал об этом перевале... Время шло... И сейчас оно играло на руку Филину.

В 17.15 кто-то из «духов» наступил на «растяжку», и рванула МОНка, скосив с тропы четверых бойцов Алихана.

«...Ну! Поехали!..»

И заработали пулеметы спецназовцев...

Рубили короткими, экономными очередями, выцеливая «духов» по одному. Но, уже минут через пять послышался свист падающей мины, и раздались, пока еще далекие, минометные взрывы.

«...А это уже хреново! Быстро же ты, псина, в себя пришел!..»

Оба Андрея – и Филин, и Слон – были артиллеристами по образованию и прекрасно понимали, чтобы пристреляться, для опытного минометного расчета, нужно минут 5—7, а дальше возьмут в «вилку» и раздолбают, имени не спросив...

В 17.30 осколком, отрикошетившим от валуна, перебило ствольную коробку «Утеса». Филина не ранило только чудом, но мощного оружия он лишился. Андрей был прав – минометчики Алихана нащупали огневую точку, откуда поливал свинцом крупнокалиберный «Утес», и теперь долбили, не жалея боеприпасов.

Взрывы в узком ущелье, рокот духовского «ДШК», да еще и непрерывная стрельба из всех стволов, создавали непрерывный, оглушающий шум.

– Слон! Слон! – До Слона было не больше 10—12 метров, но силы голоса не хватало.