Развилка (СИ)

- А куда они денутся? Главное при таком раскладе - делай морду кирпичом и держись уверенно, побольше ори и тряси корочками СМЕРШа. Был один опасный момент, когда на меня сотрудники НКВД из стрелковой дивизии попытались надавить. Однако я им назвал такие фамилии, что они сразу сдулись. Пообещали пожаловаться на меня в штаб армии, но пока они созванивались и все утрясали, появились вы. В общем, из Круглякова я никуда не уходил.

- С моими казаками как разгляделся?

- Вовремя наши флаги поднял и выслал парламентера. Обошлось без стрельбы.

- Потери большие?

Беринг потемнел лицом:

- Треть личного состава. В строю, не считая раненых, сто семьдесят бойцов.

- Предложения, куда нам дальше податься, есть?

Комбат шмыгнул носом, посмотрел на чистое синее небо, в котором висел советский разведчик, и ответил:

- Из Круглякова надо уходить.

- Это понятно. Однако куда?

- На Сталинград.

- Ты серьезно?

- Да, Иван Никитич. Нас ждут везде, куда бы мы ни рванулись. Но только не там. Пройдем, сколько сможем, а когда упремся и не сможем двигаться дальше, повернем на Аксай.

Кононов обдумал предложение Беринга, решил, что немец прав, и согласился:

- Верно говоришь. Пойдем готовиться к прорыву.

Офицеры погрузились в трофейный автомобиль десантника и умчались. Охрана Кононова, на машинах и верхом, последовала за ними. А разбитые эшелоны еще долго продолжали выгорать, коптить небо и пожирать тела мертвых солдат Красной армии.

59.

Котельниковский. 20.06.1943.

В стене пролом. Я осторожно приподнялся, посмотрел на улицу и увидел приближающихся красноармейцев. Они двигались осторожно и постоянно оглядывались, но меня не видели. Сколько их всего, на глаз определить сложно. Однако никак не меньше полусотни. Танков и бронемашин нет.

Приклад автомата уперся в плечо, я прицелился, поймал на мушку ближайшего врага и плавно потянул спусковой крючок. Короткая очередь срезала красноармейца, и меня поддержали бойцы, которые находились рядом и в соседних помещениях разрушенного здания. Противник ответил, и над головой просвистело несколько пуль, которые вонзились в стену, выбили острые осколки кирпича и они прошлись по моей каске. А потом взрывы гранат, наших и вражеских. Но бой был коротким и, оставив на улочке полтора десятка трупов, противник откатился.

Я перезарядил оружие, прижался потной спиной к стене и на мгновение закрыл глаза. Очередная атака отбита. Какая по счету с утра? Девятая или десятая. Пехота отошла и сейчас начнет перегруппировку, а нас накроет артиллерия и придется прыгать в подвал. Плохи наши дела, но мы пока еще держимся.

Вот уже почти сутки идут бои за Котельниковский. Когда нас прижали, к штабу армии пробился 1-й гвардейский батальон полковника Сахарова, а за ним большой сводный отряд солдат 5-й пехотной дивизии РОА во главе с комдивом генералом Менандровым. До вечера мы продержались довольно легко и даже отбили часть Котельниковского. А когда наступила ночь, попытались прорваться и отступить вдоль железной дороги на Дубовское. Однако неудачно. Котельниковский уже находился в окружении и мы, потеряв несколько автомашин и десяток солдат, вернулись в городок.

Штаб армии опять занял свой подвал. Связь с корпусами и дивизиями только при помощи радиостанций. Если пробиваться, то небольшими группами по степи. Однако Туркул получил новые сведения и принял решение держаться. Ему пообещали помощь и прикрытие с воздуха. Судя по всему, обещания прозвучали весомо, и наши генералы воспрянули духом. После чего были сформированы сводные отряды, которые заняли оборонительные рубежи в брошенных домах и подвалах, немногочисленных административных зданиях и на железнодорожной станции.

По сведениям, которые мы получили от пленных, в Котельниковском одна стрелковая дивизия и механизированная бригада противника. Силушка немалая и на рассвете вся эта армада навалилась на нас. А мы... Что мы? Сражались и прикрывали штаб, тянули время, верили в своевременную помощь и радовались тому, что немцы не обманули и отвлекли советскую авиацию...

- Странно... - услышал я голос от соседней бойницы и посмотрел на пожилого подполковника РОА с винтовкой.

Офицера звали Николай Шатов, и полтора года назад он был честным исполнительным командиром Красной армии. Во время обороны Ростова-на-Дону делал доклад представителю Ставки Верховного Главнокомандующего маршалу Кулику о срочной эвакуации артиллерийских складов и некомплекте вооружения для вновь сформированных дивизий. Имелась проблема, не хватало транспорта, и дивизии не были боеготовы. Потребовался крайний, на кого можно свалить вину, и Кулик выбрал своей жертвой Шатова. Сначала кричал на него, а когда подполковник попытался оправдаться и предъявил приказы Кулика, которые можно было назвать вредительскими, маршал набросился на него с кулаками и пистолетом.