Развитие личности. Психология и психотерапия

При этом необходимо помнить, что пациент, обратившийся за психотерапевтической помощью, даже при наличии кризиса развития личности не идентифицирует его как «проблему», чаще всего он предъявляет врачу-психотерапевту симптоматику того или иного заболевания, именно его – это заболевание – и следует «искать» в первую очередь, анализируя состояние пациента. Если же в процессе дифференциальной диагностики мы будем вынуждены констатировать, что данная симптоматика не является собственно невротической или психопатической, но продиктована кризисом процесса развития личности, лишь маскируясь под то или иное известное психопатологии расстройство, то мы должны соответствующим образом модифицировать психотерапевтическую тактику, которая с этой минуты перестает быть «терапией», но становится «сопровождением». Однако обнаружение невроза или психопатии не исключает параллельного существования кризиса развития личности (тем более что последние как раз «благоприятны» для потенцирования процесса развития личности), но судить об этом можно лишь после того, как выявленная болезненная симптоматика будет редуцирована с помощью психотерапевтических средств. Вместе с тем врач-психотерапевт должен постоянно «держать в голове», что данным болезненным расстройством состояние данного человека может не исчерпываться.

Позволим себе повториться: психотерапия развития личности – дело немыслимое, поскольку развитие личности не является «болезнью». Однако в задачах практикующего специалиста – диагностировать уровень развития личности пациента и модифицировать стратегию своего поведения в рамках психотерапевтического процесса соответствующим образом. Избавить же человека от невроза или адаптировать его к его психопатической структуре в рамках социальных отношений, а после этого отправить его, что называется, «на все четыре стороны» при наличии кризиса развития личности – было бы большой ошибкой, поскольку нельзя исключать возможности того, что дезадаптация, вызванная кризисом развития личности, послужила почвой для возникновения невроза или заострения психопатической симптоматики. В этом случае, после того как исключены другие действующие силы, приводящие к возникновению психологических расстройств, пациент нуждается в психотерапевтическом сопровождении своего развития личности.

Однако «нуждается» – не значит «вынужден». Собственно в задачи психотерапевта не может входить изживание той почвы, на которой возник симптом его пациента. Понятно, что психотерапевт не Господь Бог, чтобы устранить локальное ослабление инстинкта самосохранения у своего пациента, если тот страдает психопатией; понятно и то, что в его задачи также не может входить удовлетворение сексуальной потребности своего пациента, если невроз развился на почве сексуальной неудовлетворенности; также должен быть понятен и тот факт, что развитие личности – не есть императив, взывающий к врачебному долгу. Психотерапия вообще обеспечивается исключительно добровольным участием пациента, то же, что касается психотерапевтического сопровождения процесса развития личности, – оно абсолютно добровольно, более того, оно должно быть испрошено, то есть это должен быть сознательный и желанный выбор.

Задачи психотерапевта в данном случае сводятся лишь к прояснению ситуации, пациент должен знать, каковы движущие силы, приводящие его к дезадаптации и возникновению психических недомоганий (это, конечно, своего рода мотивация его, ориентация на «испрашивание» психотерапевтического сопровождения процесса развития личности), но и только. «Назначать» психотерапевтическое сопровождение процесса развития личности нельзя, вменять его пациенту в качестве некой «нравственной обязанности» – абсолютно неверно и глупо. Этот «плод» (это желание со стороны пациента) должен созреть, причем сам, психотерапевт со своей стороны лишь создает условия к такому «созреванию», однако он не несет в данном случае никакой профессиональной ответственности за результат, поскольку последний зависит от множества обстоятельств, влиять на которые психотерапевт не в силах и даже более того – не вправе.

Однако здесь мы сталкиваемся с определенными трудностями: что значит «прояснить» для пациента движущие силы его психологического недомогания, вызванного дезадаптационным кризисом процесса развития личности? Как объяснить ему, что есть процесс развития личности, каковы в своей сути препятствия, которые испытывает человек, оказавшийся на этом пути, а также то, к чему ему «следует» стремиться, чтобы преодолеть эти препятствия и оставить этот кризис позади? Эти вопросы отнюдь не праздные, поскольку, с одной стороны, чтобы двигаться к цели, нужно хотя бы ориентировочно ее представлять, но, с другой стороны, если наш пациент не имеет опыта отношения с Другим (с большой буквы), если этот опыт и имел место, но не был им осознан, означен соответствующим образом, определен как жизненно важный, то всякие «инструкции» на этот счет не только бессмысленны, но даже вредны. На этом следует остановиться подробнее.