Развитие техники в каменном веке

В позднем палеолите эти приемы работы развиваются в разветвленную систему обработки бивня мамонта. В Костенках I, Супоневе, Елисеевичах, Авдееве и других стоянках встречаются многочисленные следы поперечной рубки на старых и молодых бивнях. Но чаще использовался бивень молодого мамонта как более ценный поделочный материал, нередко служивший для пластической работы художника. Для черновой формовки некоторых деталей скульптуры служил и рассматриваемый способ насечек. Признаки его можно проследить на женских фигурках и других изделиях.

Не менее существенна и закономерная преемственность в эксплуатации роговых орудий при переходе от древнего палеолита к позднему и мезолиту. В настоящее время наука располагает значительным набором фактов об использовании кости, рога и бивня человеком древнего палеолита. По мере накопления новых фактов происходила переоценка и отбор ранее известных. Еще А. Мёллер[235] подверг сомнению старую гипотезу о применении ашельским человеком нижних челюстей медведя в качестве мотыг или молотков, а суставных чашек в качестве посуды для питья. Столь же осторожно относится к ней и Г. Бем-Бланке.[236] Изучая костные остатки из Таубаха с учетом следов работы, последний не обнаружил на концах медвежьих клыков достаточно убедительных признаков, свидетельствующих о землекопании или раскалывании трубчатых костей. Он скептически относится к мнению Л. Пфейффера, который считал суставные чашечки «досками для рубки» (Hackbrett)[237] К разряду недоказанных гипотез он относит взгляды А. Гетце, считающего орудиями ашельского человека медвежьи когти, нижние челюсти бобров и изделия из трубчатых костей, открытые в Таубахе.[238]

Г. Бем-Бланке наиболее достоверными орудиями таубахского человека считает предметы из оленьих рогов. На них в свое время обратил внимание А. Гетце, хотя другие ученые, как Г. Обермайер, не придавали им значения. Как показал Г. Д. Кальке, человек чаще пользовался рогами, сброшенными благородным оленем, которые он подбирал в лесу и приносил на стоянку.[239]

Был ли это сброшенный или отделенный от черепа рог, человек обрабатывал его, обламывая ветви, оставляя только глазную ветвь, которую иногда укорачивал, надрезая или надрубая рог острым кремнем. Орудие приобретало мотыгообразную форму. Глазная ветвь служила рабочей частью орудия, а стержень являлся рукояткой.

На использование этих орудий указывают два признака: сработанность острия глазной ветви и залощенность рукоятки. Есть основания считать некоторые из них землекопалками. Г. Бем-Бланке отмечает присутствие на рабочей части мотыг параллельных царапин, оставленных гравием. Возможно, они использовались для рытья ловчих ям.[240] Но другая категория роговых орудий с сильно укороченными глазными ветвями могла служить палицами. Эти орудия напоминают роговые топоры лингби.

Обработка рогов оленя и употребление их в качестве орудий, по-видимому, играли солидную роль в древнем палеолите. В Азии аналогичные изделия были найдены вместе с остатками синантропов и явантропов. По описаниям А. Брейля, синантропы обрабатывали олений рог не только камнем, но и огнем.[241] Кроме рога, они пользовались для своих хозяйственных нужд и черепными крышками оленей, которые отделяли от черепов, оббивая и обрезая края. А. Брейль считает, что крышки служили чашами для питья воды, поскольку их края до блеска заглажены от употребления. Сработанность на концах наблюдается и у роговых мотыг из Нгандонга.[242]

Позднепалеолитические роговые мотыги открыты в ЧССР. По мнению Б. Клима, они служили для разрыхления грунта при устройстве площадок под жилье и рытья ям. Возможно, их применяли также для выкапывания съедобных корней, разборки гнезд земляных грызунов и т. д. Подобные функции эти орудия выполняли у чукчей и коряков, индейцев кучин в Северной Америке и других странах.

В Юдинове, Чулатове, Елисеевичах, Гонцах, Мезине и других стоянках обращают на себя внимание молотки, сделанные из рогов оленя путем обрубания главного ствола с двух сторон от прямой ветви, служившей рукояткой. На обоих концах молотка видны следы ударов по твердым предметам, а также смятость роговой ткани. Едва ли зги молотки имели специальное назначение. Вероятно, их использовали в различных работах — в забивании костяных клиньев при раскалывании надрезанных бивней, костей, рогов, дерева, для ударов по посредникам при расщеплении нуклеусов и т. д.

Если судить по известным мезолитическим топорам лингби, впервые открытым в Ютландии, а затем найденным в ФРГ, ГДР, Швеции, Восточной Прибалтике, их нельзя целиком относить к землекопным орудиям. Принимая во внимание разнообразие форм и вариантов, некоторые из них могли получать функции метательных и неметательных палиц.