Развод

Переодеваться Вероника, конечно же, отказалась, девушка, которая нам помогала, уладила и эту проблему. Она просто срезала все ценники и упаковала в пакет нашу одежду, а дочка пошла в обновке, с интересом поглядывая на свою сумочку. Я шёл по торговому центру в одной руке пакет с логотипом детского бутика, в другой руке маленькая дочкина ладошка, а в душе зефир и радужные пони с бабочками и из этого рая меня вырвал крик дочери.  

— Могожка! Могожка! — кричала Вероника, и тянула меня за руку в сторону явно знакомого ей кафе.

Могожкой оказалось не что иное, как кафе-мороженое Лакомка и Вероника хотела именно туда. Я если насчёт покупки платья сумочки и туфелек не сомневался, то в мороженом был не уверен, притормозил дочь и поставив пакет на пол, достал телефон.

— Я не знаю, можно ли мне мороженое, надо у мамы спросить. — поддержал Тасину идею, что это Вероника за мной смотрит, а не я за ней. 

Дочка согласилась и мирно стояла в ожидании пока я посоветуюсь с мамой, видимо не понимая, что если мне мороженое нельзя, то и она в кафе не пойдёт. 

— Тася, привет. Слушай мы тут в торговом центре Веронике платье покупали, и она теперь хочет сводить меня в кафе-мороженое. Можно? — про себя же надеялся, что Тася даст добро, ибо терять взаимопонимание с дочерью не хотелось, но и идти против материнского запрета я не собирался. 

— А. Так это Лакомка, что ли? — уточнила Тася.

— Да. — подтвердил уже идя прямой наводкой в кафе, раз Вероника знает и Тася, то точно можно.

— Можно, только она не ест мороженое, закажи любое в вафельном рожке, она всё равно съест только саму вафельку. — пояснила Тася, — Как у вас дела? — с некой настороженностью она спросила, меня хоть и распирало желание похвастать, как всё здорово, я сдержался.

— Всё отлично, Вероника хорошо за мной смотрит, не волнуйся. 

— А ты за ней? — смеясь, уточнила Тася.

— И я, целуем, пошли есть вафельку. — отключился, потому что мы зашли в кафе и к нам уже подходила официантка. 

Мы сели с дочерью за стол, я дал ей выбрать мороженое, какое она бы хотела, зная, что съем любое, а ей вафля. Через пятнадцать минут нам принесли наш заказ, царский вафельный рожок с кучей цветного мороженого и мармеладок, чай Веронике и кофе для меня. Внутренне я отплясывал какой-то невероятный танец, всё вибрировало словно я мурчащий кот. Пожалуй, только сегодня я по-настоящему и осознал, что я отец. до конца прочувствовал, каково это — быть родителем признанным ребёнком.

Эпилог

Таисия

Наступил день свадьбы. Не фиктивной, а самой настоящей, оставалось всего лишь несколько часов, и я навсегда распрощаюсь со своей девичьей фамилией. Можно было уже выходить, но я немного задержалась у большого зеркала в нашем с Русланом доме. Я полюбовалась своим свадебным платьем и в целом образом невесты и вышла во двор, где меня ждали мои любимые девчонки. Маргарита Александровна, Эльвира и Вероника. Последняя знатно дулась из-за того, что не пустили с папой, так рвалась с ним, что я чуть не сдалась, но Эльвира вручила ей корзинку с рисом. Дочка хоть и согласилась поддержать наш женский коллектив, но всё равно была недовольна. 

За последние две недели Вероника так спелась с папой, что это уже я боролась с ней за Руслана, но мне было совсем необидно. Наоборот, радостно на душе за них, что обрели друг друга. Даже я со стороны чувствовала связь между ними и с каждым днём она становилась только крепче, пусть и не сразу была восстановлена, но теперь её не разорвать. 

Глядя на эту любовь Вероники к отцу, ни разу не пожалела, что мы вновь сошлись с Русланом. Ведь если бы я пошла у него на поводу и ушла тогда из больницы, они бы сейчас навряд ли нашли общий язык. 

— Ну что? Едем? — Эльвира, как обычно, нервничала больше всех и была очень собрана. 

— Да. — радостно согласилась я, у меня был небольшой мандраж не более, но я ждала волнений у загса. 

— Вот, отлично, садимся в машину, а то опоздаем ведь! — начала переживать Маргарита Александровна. 

— У нас ещё уйма времени, успеем. — я взяла Вероники за ручку, и мы все пошли к машине,  украшенной белыми цветами и лентами. 

Выехали мы вовремя, но кто же знал, что по дороге Эльвира умудрится спустить колесо. Уму непостижимо! Все трое нарядные, менять колесо некому, потому как водителя у нас не было. 

— Давайте позвоню отцу, — предложила Маргарита Александровна. 

— Мам ты издеваешься? Он, по-твоему, рванёт сюда нам колесо менять? — возмутилась Эльвира.

— Не надо никому звонить, сейчас мы остановим кого-нибудь и попросим помочь, не откажут же невесте? — на этом самоубеждении я и вышла голосовать на дорогу. 

Из двадцати мимо пролетевших машин остановилась только одна. И я бы её не узнала, да и водителя бы тоже не узнала, если бы не чёрная морда собаки, торчащая в открытом окне авто. Шрам на ноге заныл раньше, чем я осознала, кто вызвался нам помочь. 

— Костя! — я радостно бросилась к нему, в надежде стрясти с него должок не новыми джинсами которые он когда-то обещал, а заменой колеса.