Развод и другие радости

– Ну зашибись… – Я откинулась в кресле и покосилась в угол офиса, где за монитором сидел Артур. В отличие от некоторых, он работал, а не по сайтам знакомств шлялся.

– В общем, когда он тебя лайкнет, я все сделаю, – начала мести хвостом Лариса. – А сейчас мне работать надо, я побежала!

И она наконец освободила мой стол от своего веса.

Я вздохнула и покосилась на переговорку. Там дым стоял столбом: в окошках «зума» несколько людей о чем-то спорили, белая доска была вся исписана, возле нее стоял Влад в одной рубашке с закатанными рукавами и тыкал маркером в разноцветные графики.

Темные волосы падали на глаза, он иногда машинальным движением отбрасывал челку назад и продолжал говорить. Глаза горели, азарт чувствовался в каждом его хищном и ловком движении. Широкие плечи, сильные руки – но ловкий и гибкий. Ох, какой ловкий… Я помнила, как могут прикасаться его пальцы, как может четко и точно двигаться тяжелое горячее тело, как…

Так, стоп.

Я отвернулась к монитору, еще несколько секунд вместо открытого планировщика видя Влада в его естественной среде обитания, где он один из самых опасных хищников.

Лариса, конечно, права. Мне чуть за тридцать, говорят, что самый женский расцвет. Организм требует любви, флирта и секса!

Но когда? Когда это все искать, если у меня работа?

Старые связи. Влад

С утра, еще до начала рабочего дня, когда на улице можно увидеть только дворников и работников бюджетных сфер, Влад заехал в «Лагиан». Надеялся, что никого не встретит в такую рань, но, пройдя по безмолвным пустым коридорам, заметил полоску света под дверью кабинета отца.

Вошел без стука, под пристальным отцовским взглядом положил черную папку на стол и молча вышел. До последнего ждал оклика – как выстрела в спину. Но Гришин-старший не сказал ни слова.

Мягко закрывшаяся за спиной Влада дверь словно сняла заклинание волшебного сна, и он мгновенно окунулся в бурлящую офисную жизнь: раздавался стук каблуков, плыл запах кофе, звонили телефоны, трещали клавиатуры. Откуда только все эти люди успели появиться за те несколько секунд, что он провел у отца? Может быть, прежняя пустота ему только снилась?

Рядом со своим бывшим кабинетом, где вовсю шел ремонт, Влад заметил симпатичную девицу. Судя по ее вспыхнувшим щекам – у него с ней когда-то что-то было. Он не особо запоминал одноразовых любовниц, но, кажется, уловил в ней что-то знакомое, однако имя в голове отказывалось всплывать наотрез.

– Что здесь будет? – спросил он, остановившись рядом с распахнутой дверью, через которую было видно полностью раскрашенные стены с облаками и радугами на них.

– Юлиан Владимирович решил сделать корпоративный детский сад, – залепетала девица. – Ты же… Вы же знаете: у него родились дети, так вот он хочет, чтобы им было интересно приходить к нему в гости, играть тут, кушать, спать…

– Ясно.

Влад развернулся и ушел из «Лагиана». Надеясь, что навсегда.

Он еще некоторое время сидел в машине, снова тупо глядя на переливающиеся кольца на руле. Было уже не больно, но как-то… обидно, что ли? В его детстве отец скидывал бремя общения с любимым сыном на всех подряд: маму, своих многочисленных жен, не менее многочисленных любовниц и секретарей обоих полов.

Иногда Влад часами играл золотыми «паркерами» за секретарским столом в пустой приемной, назначая их гусарским отрядом, пока за дверью начальственного кабинета заключались многомиллионные сделки. Никому и в голову не приходило, что ребенку для игр нужно что-то еще кроме подарков от партнеров и сувенирки. А тут – стены с облаками, мебель… Надо же.

Он думал, что уже пережил отречение отца, а нет – все еще кололо.

И раздражало, добавляя мотивации к его решению добиться успеха. Если поначалу он планировал лишь ненадолго собрать «дрим-тим» рекламщиков, нагнуть их чертов фестиваль и на пике триумфа свалить, то теперь задумался о других вариантах.

Большую часть украденных из «Лагиана» денег отец успел перехватить. Но Влад наращивал масштабы аферы постепенно, и другая часть, хоть и меньшая, осела на офшорных счетах, к которым он пока не имел доступа. Вот ими он и займется, когда проект закончится. Потом соберет реальное рекламное агентство – с офисом и постоянными сотрудниками. Пусть и не такими звездными, как те, кого он рекрутировал под залог прошлых услуг и обещаний.

Было бы красиво победить отца на его собственном поле, создав конкурирующий фармацевтический завод, но тут Влад осознавал свои пределы. Если это и возможно, то не быстро. А душа требовала реванша как можно скорее. Вызов бодрил: все или ничего!

Кстати, о «ничего».

С момента возвращения он жил на кредитку матери в одной из принадлежащих ей квартир. Воспринимал это спокойно: когда в семье у обоих родителей немалый доход, нет нужды заставлять единственного ребенка работать курьером и снимать койку в общежитии.

Но сейчас он чувствовал, что использование материнских ресурсов даже в таких мелочах, как жилье и еда, не по условиям их договора с Хель.

Без родительского бабла – так полностью без.