Развод и прочие пакости

Слушать меня должны были Марков и Карташов. Я уже настроился и хотел начать, но тут дверь открылась и вошла миловидная блондинка лет тридцати.

«Извините, - сказала она, усаживаясь рядом с Марковым, - задержалась немного».

«Это Ирина Николаевна Маркова, - представил ее Карташов, - первая скрипка».

Маркова, усмехнулся я про себя, все понятно.

У нас в оркестре первой скрипкой был дядька под шестьдесят. А тут девчонка. Ну ясно же почему. Везде бардак.

Так я думал ровно до первой репетиции. До ее соло.

«Ни фига себе!» - пробормотал я тогда.

Карташов, нашедший в моем лице свежие уши, в перерыв рассказал, что у Ирины диплом с отличием и победы на нескольких международных конкурсах.

«Тогда почему она в оркестре? – удивился я. – Почему не солистка?»

«Наверно, потому, что ей это нравится, - пожал плечами Карташов».

Мое раздражение и почти неприязнь, возникшие на прослушивании, как-то сами собой сменились на невольное уважение, а потом и симпатию. Держалась она со всеми ровно, дружелюбно, но без фамильярности. Здоровалась и почти ко всем обращалась на «вы», даже к тем, кого знала давно.

Рассадка в оркестре была немецкая, виолончели сидели не справа спереди, а слева, за первыми скрипками. Мне досталось пустующее место за первым пюпитром, рядом с Карташовым, между мною и Ириной было всего два человека. Я хорошо видел, как она играет, как светится при этом ее лицо, как бродит по губам улыбка. Мне нравилось на нее смотреть. Было ли в этом что-то чувственное? Может быть, но немного. Мне не приходилось напоминать себе о том, что она замужем, а у меня Лика. В этом не было необходимости.

Когда в Гонконге Карташов с выпученными глазами приволок на хвосте новость о том, что Марков изменил жене и та его застукала, просто руки чесались как следует зарядить ему в табло. Маркову, конечно, хотя и Карташову тоже, за компанию, чтобы не таскал сплетни. Но… засадить руками – такую роскошь музыкант позволить себе не может. Да и кому сделал бы лучше? А Ирине я очень сочувствовал.

Потому что знал, каково это – когда тебя предают. Оля хотя бы честно призналась.

«Извини, Феликс, я полюбила другого мужчину. Мне очень тяжело, но не хочу тебя обманывать».

Я знал, как это больно. И как нужен человек, который не станет утешать, сочувствовать, а просто побудет рядом, не даст скатиться в черноту мыслей. Наверно, поэтому и предложил Маркову поменяться в самолете местами. И плевать, что он там подумал…

- Держи, - Ирина протянула мне распечатанные листы, собрала свои и пошла по коридору.

- Спасибо, - спохватился я, когда она уже была далеко.

- Не за что, - обернулась она и улыбнулась через плечо.

-----------------------

*(лат.) «помни о смерти»

СЛЕДУЮЩАЯ ПРОДА ОРИЕНТИРОВОЧНО В СУББОТУ ВЕЧЕРОМ

24 и 25 августа скидка 20% на мои книги "Одна ночь и вся жизнь" -

https:// /shrt/PQCl

"Третий шанс" - https:// /shrt/PQVl

Глава 17

- А что ты Лику не взял? – спросила Ария, когда мы вышли из дома. – Или ты ее как члена семьи не рассматриваешь?

- Во-первых, она дежурит, - я заглянул в приложение, чтобы выяснить, где застряло такси. Выпил всего полрюмки, но тут у меня было железное правило: ни капли за рулем. – Во-вторых, она отца не знала. А в-третьих, ты прекрасно знаешь Лику. Очень не хотелось, чтобы она ляпнула чего-нибудь лишнего из своего репертуара. Про бренность всего сущего.

- Фил, ты иногда бываешь таким душным, - Ария дернула меня за ухо. – Достаточно было одного из этих трех пунктов. Любого.

- Ариша, а по жопе?

В другое время это вылилось бы в веселую перебранку. Мы любили такие пикировки, но сейчас был неподходящий момент. И настроение совсем не то. Сегодня исполнилось три года со смерти отца. Утром мы втроем съездили на кладбище и в церковь, потом помянули у мамы дома. Больше никого не звали, никого и не было.

- Мама меня все больше беспокоит, правда, - вздохнула Ария. – Махнула на все рукой. Три года – пора бы уже понемногу выбираться. Я понимаю, но надо как-то жить.

- А может, мы как раз и не понимаем? Надо жить, да. Но у нее смысл жизни пропал. Отца нет, мы взрослые, у нас все свое. Если бы еще внуки были. Анька раз в год приезжает.

- Может быть, может быть…

Эта тема была больной и опасной. Ария, как и я, в студенческие годы ненадолго сходила замуж, с тех пор личная жизнь у нее не складывалась. Был постоянный партнер, по танцам и в постели, но абсолютно без перспектив. Рожать просто для себя она не хотела, а возраст уже подкатывал к критической отметке. Мы с ней были погодками, хотя в детстве нас принимали за близнецов.

В свидетельстве о рождении она значилась как Арина, но в четырнадцать лет, когда пришло время получать паспорт, заявила, что ненавидит это «деревенское» имя и хочет его поменять. После недельной истерики родители, которые должны были дать свое согласие, сдались. Так она стала Арией – в честь любимой рок-группы.