Развод. Я не хочу её терять

– Вы самое дорогое, что есть у меня, Настя, – говорит мягким голосом, будто мы вечером сидим в обнимку на диване и наслаждаемся временем на двоих. И от этого щемит в груди, потому что я никогда не думала, что это время будет пропитано фальшью. – Быть может, не всегда я даю вам это понять, как стоило бы, но я стараюсь как могу.

– Наверное, ты думаешь, что все уляжется и забудется, Игорь. Но ты не угадал. Это не бытовая ерунда. И если ты говоришь о любви и уважении ко мне, то будь тем мужчиной, который меня, когда-то реально уважал. Мне кажется, я заслужила правду.

Встаю со стула и с разочарованием хочу уйти, но он преграждает путь.

– Милая…

Руки мужа опускаются с предплечий на талию. Пытаются притянуть ближе, но я упираюсь в его торс.

– Не прикасайся. Ты на это права уже не имеешь.

Толкаю, и он не сопротивляется.

– Я не буду ни второй, ни промежуточной. Я даже первой не буду. Думала, что ты это знаешь.

– Ты всегда была единственной, Настя.

– Была… когда-то давно, видимо. Пока тебе не наскучило.

– Ну что ты надумываешь? Настен…

– Я бы хотела надумывать, ошибаться… Думаешь, десять лет брака я мечтала о том, чтобы в итоге стоять тут перед тобой и выглядеть идиоткой? Нет, Игорь. Ты не оттянешь неизбежное. И с сыном придется поговорить тебе самому. Найди подходящие слова.

– О чем мне говорить с ним? Ты же несерьезно.

– Ты здесь больше не живешь.

– Я убрал вещи в машину, чтобы у него не было вопросов. Не в его же комнату их тащить, ты дверь закрыла.

– А ты думал, что я все это стерплю? Игорь, прошло несколько часов этих выяснений, а я уже устала. Собери всю свою мужскую волю и реши этот вопрос на пару со мной по-взрослому и правильно. А Ивана не приплетай. Я мать, и я его люблю, ты надавил на эту точку очень точно, но даже ради него терпеть тебя не буду и играть в брак. Не найдешь слов, я расскажу ему правду сама.

– Какую правду? – возмущается. – Сынок, твой папа случайно написал неправильно слово, и потому я выгнала его из дома? Ты хоть понимаешь, как это звучит?

– Я даже понимаю, что это все значит и до него донесу. Тебе стоило подумать обо всем этом, когда пошел к другой. Я все сказала.

На этот раз я ухожу, и он не останавливает.

– Вань, сейчас оденусь и пойдем погуляем на улицу.

– Круто, мам, – кричит и убегает к себе в комнату.

Беру небольшую передышку, когда переодеваюсь.

Понятия не имею, что у Игоря на уме и что он планирует делать дальше. Все, о чем я думаю это наш сын и та самая правда, в которой он не хочет признаваться.

Не удивительно судя по тому, как он дал мне телефон. Неужели я не видела ничего? Неужели я была так наивна, что он обманывал изо дня в день? И как долго?

Становится и больно, и противно одновременно.

Собравшись, я вижу, что Игорь и свои лыжи намылил.

– Это твой шанс, сделать вид, что ты уезжаешь. Забери свои вещи и возвращайся с правдой, а с ней и заявление о разводе, или же оставайся там, куда поедешь со своей ложью, – шепчу ему, ожидая очереди в прихожей, чтобы одеться, она очень узкая.

– Отличный вариант, но я выбираю тот, где мы спокойно говорим и забываем все это недоразумение.

– Ты только что назвал свою дочь недоразумением?

– Опять ты за свое.

– Я только начала, Игорь.

– Мам, пап, быстрей, – забирает внимание Иван, застегнув свои сапоги.

– Выходи в подъезд, а то мы тут как слоны в посудной лавке.

Я быстро надеваю пуховик, что служит курткой для прогулок, а не на выход или для работы. Угги и шапку с шарфом, и не дожидаясь мужа, ухожу, взяв за руку сына.

Прогулка в итоге выходит самой ужасной пыткой. Игорь не сдается и постоянно пытается приблизиться. Такое ощущение, что в тиски захватывает, не позволяя дышать. Это ужасно злит.

Готовить ужин совсем не хочется. Но муж будто предсказал это и нам привезли еду из ресторана, где мы частенько бываем.

И как вишенка на этом торте абсурда его подарок.

– Милая, у нас с Ваней для тебя подарок.

– Правда? Я думала, ты уже подарил свой подарок в новогоднюю ночь.

Щурюсь, смотря на него.

– Нет мам, мы с папой вместе выбирали, – и я уже не могу злиться.

Поэтому улыбаюсь сыну.

– Правда?

– Да. Они такие красивые.

Игорь приносит из гостиной синюю бархатную коробочку, продолговатую. Внутри которой лежит цепочка с кулоном и браслет.

– Солнце? – трогаю кончиками пальцев кулон.

– Ты часто говоришь так на меня, – улыбается сынок и я чувствую, как слезятся мои глаза.

Потому что я понимаю, что это и правда выбирал он, а не Игорь.

– Наденешь на меня его? – прошу Ивана, когда муж уже тянет руки.

– Правда? – глаза загораются блеском, и он встает на свой стул ногами.

Спустя пять минут, пока он пытался сделать все сам, а мужчина напротив, сканировал нас обоих пристальным взглядом, я прикоснулась украшения.

– Спасибо большое, – целую его и обнимаю.

– Ну а браслет… – начинает муж.

– Надену сама, – заканчиваю за него.

– Мам, это не честно. Папа выбирал тоже, – сын лучезарно улыбается.

Боже, какой коварный подлец. Как он смеет так играть на чувствах сына?

Мне становится физически больно от его прикосновений. И когда браслет оказывается на моем запястье, Игорь его еще и целует.