Развод. Я не хочу её терять

Доев суп, принимаюсь за второе. Ида в это время моет посуду и в принципе ходит туда и обратно.

– Милая?

Она замирает и оборачивается.

– Ты сказал поговорить, Игорь, что это значит?

Я вздыхаю и ложу ложку в тарелку.

– Кое-что произошло. И я пока что не знаю, что это будет значить для всех нас.

– Нас? Ты о своей жене?

Ее тон становится обиженным.

– Милая, Настя увидела то сообщение. И…

– Что? Ну не тяни, родной.

– Выставила. Сказала, что будет развод.

Ида смотрит на меня во все глаза, и я не знаю, как понять ее реакцию.

***

Треугольник, фигура понятная.

Каждый угол, увы, неотъемлемый.

Для других это все неприятное,

Для меня это стало приемлемым.

Кто-то судит и пусть поступает так.

Кто-то просто пройдет незамеченным.

Но судьба режет сроки на счастье нам,

Ставя враз, перед выбором женщины.

Глава 12. Сковорода + друзья

Настя

К моменту, как я поднимаюсь на свой этаж, слесарь стоит у двери.

– Ну наконец-то, – машет руками наигранно ругаясь, шестидесятилетний мужчина, которого я знаю столько же, сколько живу в этом доме. – Анастасия Ивановна, ну не дело же это.

– Не дело что, Матвей Геннадич? – улыбаюсь ему, подходя ближе и вытаскивая ключи из сумочки.

– Заставлять ждать в холодном подъезде.

– А может, я нарочно, чтобы вы начали возмущаться и угостить вас пирогом?

– Ну раз пирог в счет ожидания, тогда пойдите, прогуляйтесь еще.

Смеюсь в ответ на его слова.

– Что у вас тут случилось?

– Замок нужно новый поставить.

– А этот? Сломался? – критически смотрит сквозь линзы своих очков.

– Да что-то заедает порой. Не хочу рисковать и застрять тут однажды.

– Согласен, – отвечает, а сам уже вовсю внутренней защелкой туда и обратно двигает ригель. – Вроде нормально двигается, можно просто смазать.

– Вот сейчас нормально, а вчера полчаса тут мучилась. Матвей Геннадьевич, – кладу руку на его плечо, – давайте поменяем.

– Ох уж эти красивые женщины двадцать первого века, – вздыхает и вытаскивает из своего чемоданчика инструменты.

– А я вам пока чайку приготовлю.

– Угощай, хозяйка.

Проводив Матвея Геннадьевича, я убираю со стола и иду в гостиную. Посмотрев на обстановку, я подхожу к дивану и валюсь на него. Такое ощущение, что у меня болит каждая косточка в теле.

Вспомнив, что обещала матери позвонить, выполняю обещанное. Заверив ее, что со мной все в порядке, прошу поцеловать сына от меня и отключаюсь. Про сестру не спрашивала и обсуждать не планировала, поэтому рада, что она не стала этого делать.

Убрав телефон в сторону, я закрываю глаза и почти засыпаю, когда слышу, что у двери возня.

Открываю глаза и прислушиваюсь, надеясь, что мне это все-таки послышалось. Однако, когда ключ снова пытаются сунуть в замочную скважину, резко сажусь.

Учитывая, что только у одного человека есть ключи от квартиры, я даже не иду поверять того, кто за дверью. Я топаю на кухню.

– Ну ничего, – бормочу себе под нос.

Мой взгляд останавливается на чугунной сковороде, а воображение рисует картинку, где я открываю дверь и бью его по голове.

Но потом, оно дорисовывает последствия, поэтому я смотрю на чугунную сковороду блинницу.

– Отлично, – восхищенно беру ее в руки и подхожу к двери, куда уже активно стучат.

Вдох. Берусь покрепче за ручку. Щелкаю. Открываю.

– Я что тебе сказала… – замахиваюсь и на меня чуть ли не падает… – Катя?

– Матерь Божья, – она хватается за сердце, смотря на меня. – Ты кто такая? Амазонка? Нет, я согласна, что должна была позвонить, перед тем как приехать, но Настя, серьезно? Сковородка?

Я смотрю на свое вооружение и опускаю руку.

– Ты пыталась взломать мою дверь?

– Нет, конечно, у меня ключ, – поднимает связку и трясет перед моим лицом знакомой бриллиантовой черепашкой.

– Откуда у тебя ключ?

– Ты давала мне его еще летом, когда улетала на отдых. Я твои цветы поливала.

– Боже, я тебя чуть не убила.

Тут за ее спиной появляется ее муж с пакетами.

– Это че? – шокировано смотрит на меня.

– Это амазонка по-русски.

– Заходите уже, – смеюсь и пропускаю друзей в квартиру.

Они принимаются снимать обувь, пока я закрываю дверь.

– Игорек, – кричит Денис – муж Кати, – забирай ее отсюда, пока она весь подъезд на колени не поставила.

Подруга смеется и вешает одежду свою и мужа, пока я думаю о том, как им все преподнести. И решаю, что просто скажу. И все.

– Дружище, выходи, мы ее обезоружили, – снова громко объявляет. – Признайся, Настен, он лежит на кровати прикованный наручниками?

– Ага, может быть и так, но не в моей кровати. Я его выгнала.

Они продолжают смеяться и шутить.

– Черт, это жестоко. На балконе холодно, даже если он застеклен, – Денис идет в гостиную и сворачивает к дверям балкона.

– Дэн, я прогнала его из дома, – поясняю, и смех резко прекращается.

– Серьезно? – явно не веря моим словам, спрашивает муж подруги.

– Насть… – Катя подходит ко мне и заглядывает в глаза. – Что случилось?