Развод. Не бывшие (СИ)

Словно в подтверждение дочка начинает хныкать, но Динар лишь кивает, хотя обычно он на все мои предупреждения реагирует недовольством и смотрит так, будто винит во всем. И в собственных планах, и в плохом настроении дочери. Но сегодня все иначе. Сегодня он спокоен, улыбчив и уравновешен. Смотрит на меня не так, как прежде, и это… обескураживает. Я и рада, и пытаюсь найти причины такому поведению. И как быстро оно снова сменится на привычное? То, которое нервирует меня до жути?

— Хорошо, постараемся уложиться, — голос Динара звучит на удивление спокойно.

Мальчики отлипают от отца и бегут к машине. Я иду следом и Динар рядом.

— Я дам тебе развод, — говорит неожиданно. — И все, что ты просишь. На следующем слушании нас разведут.

— С чего такая щедрость?

— С того, что я веду себя как подонок.

Неожиданное признание удивляет. Не то чтобы я считала Динара именно подонком, но приятных эпитетов в последнее время у меня для него мало.

— Мне благодарить?

— Что?

— Благодарить за развод и за тридцать процентов?

— Господи, нет. Конечно, нет.

Дорога до парка занимает около получаса. Я не знаю, почему мы приезжаем именно в этот парк, но когда подходим к веревочному городку, улыбаюсь. Мальчишки давно просили организовать им такой досуг, но у меня все не было времени, да и боюсь я этих веревочных парков. У меня от них начинает кружиться голова и подкашиваются ноги. Даже сейчас реагирую дрожью, стоит только поднять голову и посмотреть на множество переплетенных веревок и деревяшек.

— Ну что, готовы? — спрашивает Динар, и на следующий час они увлекаются экстримом.

Я же остаюсь с Надей внизу. Мы гуляем, я показываю ей уток в пруду неподалеку и возвращаюсь, как раз когда мальчишки уже возвращаются обратно.

— Мама! — кричит Давид, активно размахивая в воздухе рукой.

Мы с Надей отвечаем. Дочка смеется, глядя на братьев, хотя вряд ли с такого расстояния понимает, кто где.

Примерно через двадцать минут мальчишки спускаются вниз, снимают защитное снаряжение и несутся ко мне, наперебой делясь впечатлениями. Минут через пять к нам присоединяется Динар с тремя рожками мороженого в руках. Два шоколадных он протягивает мальчикам, а одно сливочное — Наде. Правда, смотрит дочка на него с опаской, словно думает, можно ли взять.

— Бери, Надюш. Можно, — разрешаю, догадываясь, что именно моего разрешения ждет дочка. — Она потом привыкнет, дай ей время.

— Я не тороплюсь. Все в порядке.

Динар трогает дочку за ручку, и она неожиданно сжимает его руку, чего никогда раньше не делала. Обычно отворачивалась и пряталась у меня на шее, но теперь смотрит на отца открыто. Делает вроде как первый шаг. Уже боится Динара не так, как прежде, но все еще не понимает, что этот большой и сильный мужчина делает рядом и почему пытается как-то пойти с ней на контакт.

Как только Динар убирает руку, внимание Нади поглощает мороженое. Растерев его буквально по всему лицу, она активно уплетает то, что осталось.

— Хорошо, что ты взял небольшую порцию, — пересилив себя, хвалю Динара.

Мы не можем быть мужем и женой, но ведь можем попытаться стать неплохими родителями для детей, разве нет? По крайней мере, если Динар будет вести себя так, как сейчас. Не пытаясь меня уколоть и влезть в личную жизнь, не желая все вернуть обратно и не унижая меня еще больше, чем уже унизил.

— Мам, а давай на озеро? Кормить уток, — неожиданно предлагает Матвей.

— Вообще-то… нам уже пора.

— Ну, мам, — строит милые глазки Давид. — Надя ведет себя хорошо, а мы бы еще погуляли. Не хотим домой. Пожалуйста.

Совместными уговорами они добиваются желаемого. Отобрав у Нади вафельный рожок и вытерев ей щеки, опускаю дочку на землю и беру ее за ручку.

— Я кое-что с собой взял. Сейчас…

Динар уходит и возвращается через пару минут, видимо, достав что-то из машины.

— Вот, — протягивает мне упаковку. — Это что-то вроде поводка, но для ребенка. Я знаю, что Надя еще не ходит самостоятельно, но, может быть, так…

— Предлагаешь выгуливать ее, как собаку?

— Нет, и в мыслях не было. Если ты так это воспринимаешь… в детском магазине мне сказали, что это неплохой вариант, чтобы тебе было легче. Это что-то вроде ходунков, но прогулочных.

— Я не собираюсь выгуливать дочку, как собаку! — отсекаю резко.

Понятия не имею, почему так реагирую, ведь сама недавно узнала про такое новшество и присматривалась к нему. Наде уже годик, а она еще не ходит. Боится. Врачи никаких патологий не обнаружили и посоветовали ждать. От классических ходунков ортопед посоветовал отказаться, а вот такие посоветовал, только вот… раздражает, что их купил именно Динар. И так вовремя, ведь ходить с Надей, сгорбившись, действительно не очень удобно. Но я упорно делаю именно это, а затем подхватываю свою уже немаленькую девочку на руки и несу, потому что так легче, хоть и весит она уже немало.

— Я не хотел тебя обидеть, Ясмин, — говорит Динар у озера, пока мальчишки убегают кормить уток хлебом, который он же и принес. Как предусмотрительно, однако! — Просто я подумал, что Надя пока не идет ко мне, а тебе тяжело носить ее на руках.