Развод. Не жди прощения

Она подходит ближе и вполголоса, точно это тайна, продолжает:

— Моя предшественница особо не распространялась, но обмолвилась, что когда-то у Германа Михайловича была жена и сын. Но где они сейчас, неизвестно.

Ничего себе! Он когда-то был семьянином! Да уж, с его нравом жена наверняка сбежала на край света, прихватив с собой ребенка. Хотя странно хранить детскую игровую в первозданном виде, когда ребенок жив и здравствует, только не с тобой. Может, Герман надеется, что сын однажды явится с ним повидаться?

По двухмаршевой широкой лестнице мы с Мартой спускаемся на первый этаж, она сразу направляется в кухню, я следую за ней, но слышу, как дзынькает мой телефон в сумочке. Похоже, входящее сообщение. Надо будет поменять звук на привычный бульк.

Иду смотреть, хотя после недавней бомбардировки сообщениями от Тимура по коже бегут мурашки. Еще не поздно удалить его номер с этого телефона, заодно быть честной с Германом и дышать более свободно… Наверное, надо, но я пока не готова это сделать.

Бужу гаджет — смс от неизвестного номера. Этот номер известен только Герману. Похоже, мой новый босс неуклонно вступает в свои права по всем фронтам. Жму на плашку с пуш-уведомлением. Что за ценные указания на этот раз?

__________________

Егор

Знакомый Германа, возможно, партнер или контрагент. Неприятный тип.

Марта Васильевна

Домработница Германа. Работает на него без нареканий десять лет.

Преданная, исполнительная, честная. Знает некоторые тайны Германа.

Одинокая, семьи нет, проживает на территории работодателя.

30

«Виктория, мне нужно уехать. Меня не будет неделю, может, больше. Если чего-то не хватает для комфортной жизни, сообщай Марте. Если нужно что-то для работы — обращайся к Саше. Георгий в твоем распоряжении для любых поездок. Не скучай. Скоро увидимся. Герман».

Так уж для любых. Вряд ли Георгий повезет меня к маме в Таганрог. Хотя я бы съездила просто повидаться. Мы тысячу лет не говорили с глазу на глаз.

Прихожу на кухню к Марте. Она уже заварила чай. На круглом обеденном столе, окруженном четырьмя модерновыми стульями стоит одинокая чайная чашка, заварник, сахарница и блюдо с домашними печеньями.

Стоит мне присесть, Марта тут же наливает чай в чашку. Становится совсем неловко. Даже раздумываю, сказать ли ей о том, что обо мне не надо так старательно заботиться. Да страшновато обидеть.

— Герман давал какие-нибудь указания относительно меня? — спрашиваю, дуя на гладь ароматного напитка.

— Завтра сюда приедет Виола, консультант Германа Михайловича по стилю. Он передал, чтобы я вас познакомила, — сходу отвечает Марта. — А еще попросил поселить вас в смежной спальне с его комнатой.

Даже не знаю, радоваться или плакать. Наверное, радоваться. Консультант по стилю мне точно не помешает, судя по всему. А смежная спальня точно лучше, чем его собственная, хотя я бы предпочла жить на максимальном удалении.

Не услышав новых вопросов, Марта уходит, оставляя меня одну допивать чай. А я так устала, что даже не хочу анализировать, как я себя ощущаю. Определенно одно — моя жизнь уже качественно изменилась. А к лучшему или к худшему, увидим.

* * *

Пятничным утром я начинаю ощущать ритм московской жизни во всей его неприглядной красе. После неторопливого, даже неповоротливого Таганрога я с трудом привыкала к питерской движухе, а московская беготня уже кажется мне сущим адом на земле.

Виола оказывается приятной, стройной тридцатилетней женщиной в стильном брючном костюме и широком прямом пальто. Волосы хаотично заколоты на макушке. Несмотря на пасмурность осеннего дня она приехала в больших затемненных сверху очках.

Едва познакомившись, мы отправляемся по магазинам. Из одного брендового павильона в другой, из торгового центра к следующему. За эту пятницу я перемеряла столько одежды, сколько не переносила за всю свою жизнь. Виола везде расплачивается собственной картой и, похоже, в большинстве магазинов продавцы узнают ее в лицо.

Возвращаюсь в поместье Германа вымотанной вусмерть, но багажник седана битком набит пакетами с одеждой, сумочками, аксессуарами и обувью. В душе теплится гордость, хочется, чтобы Герман оценил мой обновленный внешний вид.

Ловлю себя на этой мысли и осекаюсь. О чем я вообще думаю? Я что, машина, чтобы меня тюнинговать?! Как собачонка, которую сводили в собачий салон и приодели. Тьфу!

Но у меня не было возможности отказаться. Придется считать это обязательным условием для работы на моего взыскательного босса.

Выходные я провожу в доме, обустраиваюсь на новом месте и попутно пытаюсь ближе познакомиться с Мартой, но она нарочито ведет себя, как прислуга. Не поддерживает разговоров на отвлеченные темы и уходит так сразу, как только иссякают мои вопросы организационного характера.

В понедельник Георгий привозит меня на «объект», в помещение под салон. Саня уже там. Ожидает меня. Бригада из семи рабочих трудится вовсю. Стены отмыты и покрыты каким-то бесцветным составом, мусор убран, пол застелен пленкой.