Развод по-бандитски

Яна вдруг резко повернулась к нему и с улыбкой разошедшейся скромницы поцеловала в губы. Она собралась тут же отстраниться, но Вайс удержал девушку и впился в ее губы страстным поцелуем. И Яна уже не пыталась выскользнуть из его объятий. Глаза закрыты от удовольствия, тело дрожит от сильных ощущений…

И все-таки она отстранилась, но не ушла, а, взяв Вайса за руку, повела за собой. Он ощутил чувство полета. Как будто крылья за спиной выросли.

Атласный халат соскользнул с плеч, и Вайс скинул с себя одежду. Тело у Яны упругое, кожа нежная, гладкая, ласкать ее – одно удовольствие. И от нее самой не оторваться. И лучше бы она не пыталась вырваться: Вайс уже не в том состоянии, чтобы отпустить девушку. Как бы до греха тогда дело не дошло.

Но пока дело шло только к плотскому греху. Яна распалена, ее тело трепещет от его прикосновений. И она сама, казалось, могла вцепиться в него, если бы он вдруг посмел сейчас оставить ее в одиночестве. Она и хочет, и ждет…

…Да, Вайс был у нее не первым. Что ж, он был к этому готов. Главное, что теперь они – одна пара, и она будет ему верна…

* * *

Изменился Витек Алтаев, заматерел. Не так давно был сопливым юнцом и вдруг стал большим человеком.

Впрочем, Сыроед и сам еще не старый. Тридцать пять лет ему всего. Другое дело, что в этой жизни он повидал столько, что другим и за целый век не пережить. Но ему было уже за двадцать, когда Витька перевели к ним в зону с малолетки. И он уже тогда за бараком смотрел, а это уровень.

В то время он и приветил Витька. Отчаянный был пацан, ничего и никого не боялся. Сыроед взял его к себе в свиту, но Алтай там не задержался. Через три года сам стал отрядным смотрящим, а потом и весь лагерь под себя взял. А еще через пять лет его короновали. Алтаю сейчас около тридцати, а он уже вор в законе, причем со стажем. И вид у него такой, как будто он вдвое больше повидал на своем веку, чем Сыроед. Хищный зверь, матерый; столько в нем подавляющей энергии, что так и тянет перейти с ним на «вы».

Витек сам нашел его, а Сыроед, чтобы не ударить в грязь лицом, позвал его в ресторан, там накрыл в отдельном кабинете поляну. Он знал, что Алтай в законе, потому и не поскупился на угощение. Сам он не смог достичь больших высот, но Витек не должен считать его неудачником. Сыроед большие дела делает, большие бабки поднимает. Все у него, как говорится, на мази, и пусть Алтай это знает.

– Я слышал, у тебя рамсы с новыми. Или врут? – насмешливо спросил Витек.

– Класть я хотел на этих клоунов, – презрительно проговорил Сыроед.

– Это правильно. Ты вор, а они – никто… Шрам, говорят, предъявы к тебе имеет.

– А тебе, Алтай, какое до этого дело?

– Положение у меня такое, мне все расклады по Краснополю знать надо. Меня сход сюда поставил…

– Сход?

– Большой сход, – кивнул Витек. – И полномочия у меня большие.

– Значит, за городом смотреть будешь… Ну, да, Каштан по этапу пошел…

– Дело не в том. Каштан за городом слабо смотрел. Бардак тут полный. Куда ни ткни, всюду новые… Дачник был, где он сейчас?

– Зажмурили Дачника.

– Да я в курсе, что зажмурили. И я знаю кто…

– Кирзач его завалил. И Джек с ним был. Отморозки еще те… Каштан, кстати, Джека на крытом опустил. Тот потому и в петлю полез.

– Каштан много чего сделал, к нему вопросов нет. С новыми договорился, они ему в общак отстегивают… Только мало отстегивают. Да и не все… Ну да ладно, это мои проблемы…

– Если ты насчет общака, то у меня с этим без проблем. Крюк ко мне подъезжает, мы с ним все решаем. Долю я плачу исправно…

– Забудь. Теперь мой человек будет к тебе подъезжать… А если Крюк появится, ты мне дай знать, – зло сощурился Витек.

– Что, непонятка с общаком вышла? – мрачно усмехнулся Сыроед.

Темнит Алтай, недоговаривает. Каштан у него слабый смотрящий, и к Крюку у него явно претензии. Да и сам он в городе появился незаметно, без помпы. Никто не объявлял его смотрящим, даже разговоров о том не было. И вот тебе раз – вырос как хрен в огороде. Но Сыроед в эти рамсы лезть не хочет. Крюк – казначей городского общака, и сдать его – последнее дело.

– Да нет, все путем. Каштан свою кассу за собой увел, зону свою греть. Может, и не по теме он это сделал, но для того деньги на общак и шли, чтобы братву греть…

– Да, тут не придерешься.

– И я должен лавэ под это дело снимать. Должен – и буду. Но пока всем этим Крюк заправляет, – поморщился Алтай.

– Точно, непонятка.

– Непонятка у Крюка, а у меня все на мази.

– У Крюка бригада своя, – вслух подумал Сыроед.

– Есть такое.

– А ты в законе. Твое слово – закон. Но Крюк этого не понимает…

– Не хочет понимать.

– Ну да, ну да…

Это только со стороны может показаться, что законные воры объединены в одну систему. Но это далеко не так. Есть славянские воры, а есть кавказские. А это уже два противостоящих лагеря. И в каждом таком сообществе существуют свои кланы. И каждый такой клан имеет свою сферу влияния. Только границы этих сфер не очень четко разграничены, потому и возникают время от времени недоразумения, когда на один город претендуют два клана. И сейчас, похоже, такой же случай. Потому и начались разборки за общак.