Развод по-драконьи

Провожать меня высыпало все крыло. Лине не стесняясь плакала, очень она ко мне прониклась после неудавшейся попытки отравления, даже Госс опечалилась, только Анхард смотрел волком.

— Ты вернешься, Ледышка? — да уж, в выражениях он не стеснялся.

— Нет, Анхард, в моих интересах остаться в столице.

Вот именно. Как только Теофас умрет, получу свой титул и укачу в Ильту с такой скоростью, что от меня конфетного фантика не останется.

— Кантош, — Кантош Рах тоже принес мне кровную клятву, что и для него стало бременем на сердце, но он был мне пока нужен в Ленхарде. — Держи зеркало связи при себе. Дождалась печального кивка, некрепко сжала его руки и прошла на край утеса под всеобщее несчастливое молчание. Больше мне прощаться было не с кем, я хорошо выполняла свои обязанности, но никого не любила.

Разве что Мильт… Но он погиб еще в прошлом году, а плакать над его прахом я не собиралась. Что за бессмысленная трата нервного ресурса? Слезы на хлеб не намажешь, а я лучше дам денег его семье, когда они у меня появятся.

— Не ненавидь его, — вдруг сказал Рейнхард, когда мы уже замерцали в дымке портала. — В его жизни и так много ненависти.

Это он о Теофасе? Пф. Я теперь никого не могу ненавидеть, не только Тео.

— Конечно, — я любезно подала Рейнхарду руку, в ожидании перемещения. На заднем плане кто-то заголосил, вроде даже всхлипнули пару раз, и перед глазами все заволокло белым.

Спустя миг мы зависли в метре от моей кровати, а после рухнули на нее в обнимку, от шока вцепившись друг в друга.

— Простите, — извинилась, выпутываясь из многочисленных юбок.

Рейнхард тоже мычал что-то извинительное и пытался мне помочь, закрыв глаза, чтобы не компрометировать бывшую принцессу.

— Как интересно…

Наверное, мы застыли, как статуи, уставившись… на Теофаса.

Тот сидел в моем любимом кресле, покачивая в руке бокал вина, ловя солнцем рубиновые отсветы в хрустале, и тьма, которая лишь чудилась в нем в Ленхарде, буквально клубилась вокруг его тела.

Все еще красив, как языческий бог, только вместо золота от него шла черная волна, а он улыбался, не отводя от меня глаз.

— Мой первый меч лапает мою супругу… Посмотри-ка, нет ли на этот случай какого-нибудь закона?

Около его ног на декоративной скамейке расположилась пресловутая баронесса Вашвиль со сводом законов в изящных ручках. Видимо, к ней он и обращался. Мы с Рейнхардом не сговариваясь с недоумением уставились на ее красное от унижения лицо. Разве можно так с живым человеком?! Все равно, что с ручной болонкой.

— Прекрати, Теофас, — вырвалось у меня раньше, чем я поняла, что называю по имени самого императора. — Дозволь ей встать…, и хотя бы убрать этот талмуд, он же весит больше нее самой!

За дверью нарастал шум, словно около нее на цыпочках бродил целый полк, опасаясь дотронуться до дверной ручки. Теофас рассмеялся незнакомым опасным смехом, а после неслышно щелкнул пальцами и двери в спальню распахнулись, с силой впечатавшись в стену.

За порогом и впрямь стояла неисчислимая рать: мои бывшие фрейлины вперемешку с горничными, придворными, бывшими моими друзьями… В мешанине лиц я уловила лицо отца и кажется Инес, невольно сделав шаг вперед.

— Я слышу в этой тишине неуважение… Разве так приветствуют принцессу?

— Это… Эльене нир Виладжо!

— Как это возможно?!

— Аура… Алая, как кровь, это действительно невозможно…

Шепот тек со всех сторон. Баронесса Вашвиль смотрела на меня остановившимся, совершенно черным взглядом, даже не делая попытки привстать со своей унизительной скамейки. Толпа мялась у дверей, не понимая, как правильно реагировать, с испугом поглядывая на Теофаса.

— Но позвольте, Ваше Величество, — из разряженной кучи выделился отчаянный парламентер. — Вея Эльене была лишена титулов, земель и наследного имени, боюсь, ей не место в императорских покоях. Не знаю, как она здесь оказалась…

В тщательно рассчитанной паузе раздался металлический звяк меча, вынимаемого из ножен. Теофас выбрался из кресла и выпрямился во весь рост, поигрываю мечом. Он стал выше, раздался в плечах, и даже сквозь окутавшую его тьму, я ловила золотой упрямый блеск его дракона.

— Знаешь, Дир, чего боюсь я?

Дир? Я бестрепетно выглянула из-за плеча Теофаса, рассматривая этого Дира. Точно, первый сын главы финансового ведомства, наверное, уже давно работает с отцом.

— Я боюсь, когда глава финансового ведомства говорит «я не знаю», — о, так Дир уже стал главой ведомства?

Или правильнее сказать был главой ведомства… Теофас сместился в том неуловимом движении, которое никогда мне не удавалось повторить, и спустя миг голова Дира покатилась по паркету. Толпа отхлынула от дверей, но никто не завизжал, не упал в обморок и не бросился наутек. Наоборот, толпа застыла и словно бы перестала дышать, боясь, что следующий удар придется по тому, кто первый шелохнется.

Рейнхард попытался благородно закрыть мне глаза ладонью, но я только отмахнулась. После Ленхарда меня головой не впечатлить.

— Надеюсь, я не расстроил тебя, милая?