Развод с незнакомцем

Действительно, оказалось, что рамка для плакатов неправильно подобрана и верхняя надпись «Госавтоинспекции» скрывалась за ней. Видимой оставалась фотография инспектора и нижняя подпись «славных 70 лет», вводившая горожан в заблуждение. Нужно будет сказать рекламщикам, решила Лариса, а то перепутают еще что-нибудь, и люди будут смеяться. Если бы она знала, что недалека от истины. Но только в одной ее части. Люди действительно смеялись. Причем делали это, глядя на нее. И, что самое интересное, не везде. А только в центральной части города.

Лариса шла к Настасье для того, чтобы в мельчайших подробностях пересказать свое романтическое путешествие с Романом и Степанцовым на теплоходе, когда на нее набросились два малолетних хулигана и начали смеяться, указывая в ее сторону пальцами. Они корчили какие-то рожи, тянули свои оттопыренные уши вверх и прыгали, как две обезьяны. Лариса прошла мимо них, поражаясь, куда смотрит милиция и родители. Подрастающее поколение наглеет с каждым днем. Конечно, а что им еще остается, если у них такие педагоги, как Стрелкин? Только показывать обезьян.

Но неадекватная реакция случилась и у проходившего мимо нее парня. Он стал вглядываться в ее лицо, а потом неожиданно рассмеялся. Когда пожилая дама с грудным голосом остановила ее у Настиного подъезда и сказала: «Опомнитесь, милочка!», Лариса поняла, что что-то случилось. Что-то, касающееся именно ее.

– Ты только не переживай, – встретила ее Настя, – я сейчас за солью в магазин ходила.

– Ну и что? Почему я не должна переживать? Что, тебе не хватило соли?

– Нет, соль я купила, – пояснила Настя и сделала страшные глаза, – я увидела ТЕБЯ!

– Ты и сейчас меня видишь.

– Я увидела плакат с тобой!

– Я так и знала, – вздохнула Лариса, – просто чувствовала сегодня, что эта социальная реклама не приведет ни к чему хорошему. Ну, и кто же из них мне признался в любви? Как ты думаешь? Он не подписался?

– Нет. Он не написал свое имя. Он написал другое! Такое! – И Настя снова сделала страшные глаза.

– Ну, и что такого он мог написать? – не терпелось узнать Ларисе.

– Это не опишешь словами, – зашептала Настя, – это надо видеть.

Лариса не стала сопротивляться, когда та напялила на нее бейсболку, куда спрятала рыжие волосы, и черные, во все лицо, очки. В таком виде они пошли к центральному рынку. Там у стойки с рекламой толпился народ.

– А, это, – махнула рукой Лариса, – так там просто слова одного не видно.

– Там еще что-то написано?! – ужаснулась Настя и схватилась за голову.

Подруги подошли ближе. Из-под ног Ларисы стала медленно уходить твердая почва. Действительно, на плакате была изображена она. Вернее, ее прошлогодняя фотография. И какая!

Прошлым летом она отдыхала в деревне. Они там с мамой снимали на лето дачу. В соседнем доме жил малолетний будущий преступник, которому подарили фотоаппарат. Дачные «удобства» были во дворе. Крючок на двери сломан. Юный фотолюбитель неожиданно открыл дверь туалета в тот момент, когда она сидела на этих самых удобствах, и направил на нее объектив. Это был первый в его жизни снимок.

И теперь на нее смотрели ее же глаза, круглые и испуганные, как и она сама. Не узнать ее было невозможно. Рыжие волосы лезли на первый план. А на втором была подпись. Крупными красными буквами: «Хочу в гарем!» Рядом стоял москвич-предприниматель с кожаной папкой и цокал языком.

– Дожили! – ругалась одна бабуля. – Девки совсем обнаглели! Своих мужиков им мало, в гаремы просятся, дуры!

– Если она думает, что смазливая и ей все можно, то ошибается! – пригрозил пальцем пожилой мужчина. – У нас в стране демократия, но не до такой же степени. Нужно найти эту девицу и потребовать от нее снять это художество!

– Может быть, она сама не хочет, чтобы этот плакат был выставлен на всеобщее обозрение? – заступилась Настя, закрывая пухлым телом свою подругу.

– Рыжая-бесстыжая! – прыгали рядом хулиганы, опознавшие Ларису.

Та взяла Настасью за руку, и они быстро скрылись за домом.

– Кто это мог сделать? – строила предположения Лариса. – Откуда взялась эта фотография?

– Я, конечно, не знаю, кто это сделал, – подсказала Настя, – но следует танцевать от печки.

– Настя, какие обогревательные приборы, когда в душу заползает смертельный холод?

– Я в том смысле, что нужно начинать искать того, кому это выгодно.

– Ну, и кому? Кому выгодно, чтобы на меня смотрел весь город и хихикал?

– Кого ты обидела в последнее время? Стрелкина и Степанцова? Или я не все знаю?

Они подошли к рекламному агентству «Штиль», в чьем ведении находились все рекламные стойки в городе. Ларису там хорошо знали, сотрудникам рекламного бюро приходилось с ней сталкиваться по работе. Поэтому когда та прямым ходом отправилась к директору Виктору Куролесову, никто препятствовать не стал. Тем более что вид у Ларисы был еще тот – злой и беспощадный.

– Ну, и зачем ты это сделал?! – с порога набросилась Лариса на Куролесова.

– Тише, тише, не кричи, – он вскочил со своего стула и побежал закрывать за ней дверь.

– Весь твой вид говорит о том, что это сделал ты! – заявила Лариса. – От тебя за версту разит тем, что ты натворил!