Развод. Сбежавшая из клетки

Я не против, чтобы Надя приехала, но не для того, чтобы утешать меня или стать спасательной жилеткой. Она и так много сделала для меня. Если она вырвется в Краснодар, то это сильно ударит по ее работе. У Нади сумасшедший график. В ответ подруга глубоко вздохнула. Я отключила видеовызов и положила телефон на кровать. Мой взгляд устремился на него, и лицо Артура всплыло перед глазами. Песочные волосы, в которые хотелось зарыться. Крепкие руки, обхватывающие руль. Бицепсы, обтянутые хлопковой тканью черной футболки. И взгляд этих голубых ясных глаз, которыми он смотрел на меня. Я сделала вдох на четыре счета и такой же выдох. Мне следует выбросить этого горячего южного парня из головы. Я не планирую никаких интрижек, а мое сердце напоминает кусок мяса, пропущенный через мясорубку. Я не специалист по случайным связям. И иногда я немного завидую тем, кто может бесстрастно встречаться на одну ночь или даже годами, мастерски избегая привязанности и чувств. Мое сердце слишком хрупкое и всегда было таким. Почему Артур дал мне этот телефон, почему он мне помогает? Я не видела в этом смысла. Меня это настораживает. Три дня назад он загрузил мой чемодан в свою большую машину и отвез меня в тихую кофейню, и чашка кофе переросла в полноценный обед. Он не позволил мне оплатить счет. Артур попытался разговорить меня, но я отвечала односложно и сухо. Столько всего навалилось на меня в последнее время, что меньше всего я хотела ворошить сундук памяти. Я надрывалась, чтобы запрятать все, что со мной было, как можно дальше и удерживать это в глубине сознания. Но я ощущаю, как плотина вот-вот прорвется. Весь день слезы невольно текут из глаз, и я не могу их остановить. Давать им волю я тоже не хочу. Я надеялась, что этот трюк с подавлением и игнорированием переживаний сработает. Он же работал, когда я была подростком. Это работало и тогда, когда я вышла замуж за мужчину, прикидывающегося доблестным рыцарем. Но что-то сломалось. Я посмотрела на время на экране смартфона. На прикроватной тумбе меня ждет небольшой стеклянный кофейник и белая кружка, заботливо подготовленные помощницей Розы. Я взяла телефон, залезла на большую кровать и откинулась на подушку у изголовья. Палец скользнул по экрану и нажал на иконку приложения, которое я установила несколько часов назад. Я щелкнула на контакт человека, единственный в списке, с которым я связалась после обеда с Артуром. Человек, который знает обо мне больше, чем моя лучшая подруга, и которого я некрасиво оставила полгода назад безо всяких объяснений. Я позвонила. Через пару гудков передо мной появилось знакомое лицо мужчины в очках с темной оправой. Он внимательно посмотрел на меня без каких-либо эмоций. Я ощутила едкое, как кислота, чувство в груди. От интенсивного жжения стало трудно дышать. Я виновато опустила глаза, разглядывая пушистое покрывало. Мы оба молчали..

– Я… – робко начала я, – мне не стоило так резко пропадать, без предупреждения.

– Слышу вину в Ваших словах.

До меня долетел мягкий, низкий голос. Как давно я его не слышала. Как я по нему скучала…

Вина. Это то, с чем я живу всю свою жизнь. То, что разъедает душу. То, что удерживало меня в несчастливом браке, в месте, где я потеряла себя. Перед мысленным взором вспыхнуло лицо моего брата. Как я могла уйти и бросить его?

– За что Вы вините себя, Алиса?

Я вздохнула и переключилась на исследование маленькой зеленой декоративной подушки. Я подвела его. Я подвела родного брата…

– За то, что сбежала, бросила Вас.

Он молчал, а я продолжила:

– Мне неприятно думать, что я использую Вас. Обращаюсь только тогда, когда мне требуется помощь, а потом бесследно пропадаю…

– Вы боялись, что я не приму Вас, когда позвонили мне?

– Да, – быстро ответила я.

– Отвергну Вас, потому что, по вашему мнению, Вы плохо себя вели?

– Да, – киваю я,. – потому что все всегда так делали… – добавила я тихо, не в силах сдержать слез.

Сначала родители, затем Виктор… Одна моя ошибка, и я лишалась хорошего отношения.

– В тот момент, когда я бросила терапию, … в моей жизни все рушилось… Мой муж мне изменил, с моей ассистенткой…

Рука с зажатым смартфоном дрожала. Слезы струйками бежали по губам и стекали по подбородку.

– И Вы отгородились ото всех.

Нежный, как бархат голос без осуждения и оценок касался моей кожи. Любой другой человек, при возникновении проблем или сильных переживаний, обычно искал бы помощи. Я же привыкла уходить в себя, закрываться, чтобы зализать раны в одиночестве. Я кивнула и всхлипывала, не в состоянии остановить рыдания.

– Кажется, Вы не искали помощи. Вам нужно сначала разобраться в себе, спрятаться от всего мира…

– Да, – хрипло согласилась я.

– Чтобы в самом хрупком и уязвимом состоянии Вам не смогли причинить боль…

Я тяжело дышала. Он чертовски прав. Порой даже жутко от того, как много видит мой психолог.

– Алиса, мы возвращаемся к тому, на чем остановились, к доверию. Вы не доверяете ни миру, ни людям.