Развод. Спаси меня от мужа

– Без происшествий? – спрашиваю у секретарши, не оборачиваясь, глядя в окно.

– Да, все было тихо и спокойно. Зря только волновались.

– Инга, мы для того и работаем, чтобы предотвращать возможные инциденты.

– Да, конечно, извините, – произносит виновато. – Что-нибудь еще?

– Нет. Хотя… – Замечаю машину такси, остановившуюся перед главным входом. Из нее выходит низенькая миниатюрная брюнетка с рюкзаком наперевес и медленно, с открытым ртом, явно удивляясь, запрокидывает голову и окидывает взглядом шестиэтажное, остекленное зеркальными панелями здание. – У тебя когда заканчивается практика? – спрашиваю.

– Эм… Сегодня.

– Хорошо.

Брюнетка внизу поправляет волосы, снимает с плеча рюкзак и направляется к двери.

– Вы подпишете мне дневник и справку о прохождении, или я продолжу работу у вас?

Оборачиваюсь к Инге и спрашиваю:

– Сейчас который час?

Она начинает метаться глазами по кабинету, затем поднимает левую руку и несколько секунд смотрит на циферблат.

– Почти девять.

– Почти? – поднимаю бровь.

– Без пятнадцати. Вот.

– В таком случае, у тебя еще пятнадцать минут рабочего времени. Свари и принеси две чашки кофе. Затем у меня будет к тебе еще одно поручение. Возможно.

Девушка смотрит на меня недовольными глазами. И я отвечаю на ее незаданный вопрос:

– Да, Инга, последнее. Давай, живее.

Когда она уходит, конечно же, не плотно прикрыв за собой дверь, я сажусь в кресло и складываю перед собой пальцы в замок. Интересно, что это за девчонка такая, которую меня так сильно просила взять на работу Ксения?

Слышу сигнал, с которыми открываются двери лифта на этаже, и после нескольких секунд тишины в приемной раздается легкое постукивание каблуков по кафелю. Неравномерное, будто неуверенное.

– Вы к кому? – спрашивает Инга, отчего я закрываю глаза и качаю головой. И угораздило же меня принять на практику такую клушу. К кому еще может прийти человек, если весь этаж отведен лишь под мой офис?

– К Александру… Владимировичу, – с запинкой отвечает девушка. И голос у нее такой испуганный, едва различимый. Не будь это предсказуемо, я бы ни за что не понял, что она сказала.

Открывается дверь, причем без стука, и в образовавшуюся щель просовывается голова секретарши.

– Извините, тут к вам…

– Тебя стучать не учили? – Тяжело вздыхаю, пока девушка зажмуривается и прикусывает губу. – Ладно. Пригласи ее. И где кофе?

А про себя думаю, что лучше бы пораньше ее отпустил – меньше мороки было бы.

– Да, конечно, сейчас. Вам сахара сколько?

– На подносе.

– Точно.

– Иди уже!

Голова прячется, затем дверь через минуту распахивается, в кабинет испуганно и скромно входит брюнетка в свободном сарафане и босоножках, которые я подарил сестре в позапрошлом месяце. Очень милая. Только громоздкая поклажа портит весь вид. А за ней, обходя, вбегает Инга, ставит передо мной на стол поднос и улыбается, выровнявшись по струнке смирно.

– Ну здравствуй. Проходи, присаживайся. – Поднимаюсь с кресла и указываю девушке рукой на свободный стул.

Инга стоит сбоку и лыбится, глядя то на меня, то на гостью.

– А ты чего, чаевых ждешь?

– Ой… Простите, – мямлит, поворачивается и уходит.

– И дверь прикрой!

Когда та уходит, брюнетка поднимает на меня глаза, прижимая к груди поставленный на колени рюкзак, и начинает тараторить:

– Вы извините, что я вот так нагрянула. Мне очень нужно… То есть меня к вам моя подруга прислала. Я бы хотела, если можно…

– Стоп, стоп, – торможу ее нервный поток почти лишенного смысла монолога и улыбаюсь. Забавное начало. Я, конечно, всяких видал, но чтобы прям настолько волноваться – это что-то новенькое. Опускаюсь обратно в кресло и беру одну из чашек. – Кофе?

– Я не знаю…

– Чего ты не знаешь? – смеюсь. – Любишь ли ты кофе?

– Да. Ой, то есть люблю, – сбивчиво говорит она.

– Вот, хоть что-то выяснили. Пей и рассказывай.

Девушка тянется за чашкой, кладет в кофе два кубика сахара и звонко размешивает дрожащей рукой. Еще одно чудо, думаю, качая головой. Только на этот раз меня такое поведение почему-то не раздражает, в отличие от выходок моей временной секретарши, которая без пяти минут свободна. Хоть они примерно одного возраста, что-то в них кардинально отличается. И это «что-то», уверен, – наглость.

Наблюдаю, как она прикасается губами к краю чашки и тихонько делает глоток.

– Успокоилась? – улыбаюсь.

Мотает головой, ставит чашку на место и опять поднимает на меня свои карие глаза.

– Ну что ж, подождем еще. – Гляжу на время и снова складываю пальцы в замок, уперев локти в стол.

– Ой, нет. Что же это я. Вы, наверное, торопитесь. Вы вообще не должны были меня ждать. Уже вечер. Может, мне лучше утром прийти, – снова начинает свою быструю трель девушка, суетясь и бегая глазами по кабинету, и замолкает, наткнувшись на мой спокойный взгляд.

– Ты закончила?

– Не знаю. Извините. Просто, очень волнуюсь.

– Это я вижу. Но время и правда уже позднее, так что давай все же начнем. И поставь уже свой рюкзак на пол. – Когда девушка послушно опускает свой щит, я продолжаю: – Как тебя зовут?

– Мил… Мирослава, – заикается она.