Развод. Вопреки тебе

Эта белоснежная кожа, на которой остаются собственные следы рук, и это, сука, заводит. Хочется, чтобы они не сходили с ее упругих форм. Хочется заклеймить, что это мое.

Мое.

Сейчас уже поздно.

Не смотрю на нее, смотрю прямо перед собой. Столько подготовки, и все к черту. Какие бы я слова не подобрал…

Вчера, когда открыл одну из этих двух тайн, откровенно думал, что убежит в номер. Даже билет на самолет на всякий случай забронировал.

И казалось бы, после вчерашнего можно было бы не переживать о том, что у меня есть ребенок…

Но это легко на словах, ведь никому не открывался до этого дня. Знает только Никитос, и то, даже жена его не в курсе.

Никто не осведомлен. Как и никто не понимает, чем мне так полюбилась Италия, что я вечно здесь пропадаю.

Только чувствую не теперь.

Возвращение в Россию на пару недель в этот раз подарило нечто большее.

И сейчас не смыслю, как все это удержу.

— Эм… — она совершенно не представляет, что сказать.

Сбита с толку, обескуражена. И сам, черт возьми, в таком состоянии. Впервые.

— Ей семь. — продолжаю хоть что-то: — Марианна.

— Как? — Дина хмурит брови, заглядывая в глаза.

— В тот день на боях, я узнал, что та девушка, которая была моей невестой…

— Стой…ты был женат? — голос Дины взлетает на октаву.

— Нет, не успел. Малолетняя шалость, которая сломала меня на несколько лет. Мы были молоды и глупы, и я считал, что мне это надо. Помню, как в нашей банде меня называли стариком, потому что принял этот шаг. — вдох, иначе кислорода не хватает: — Если ты спросишь, любил ли я ее, я отвечу, что нет.

В этом уверен. Потому что никто никогда не вызывал того, что делает девушка рядом.

— На вопрос зачем…ответить не смогу. Однако, именно в тот день я узнал, что она всего-навсего меркантильная шлюха. Запудрила мозги идиоту. Думал, что я король этого мира, да она только от имени должна сходить с ума… — усмехаюсь своему кретинизму: — Деньги шли рекой и я не смыслил, что она только ради них и ошивается рядом.

Мимолетно бросаю на нее взгляд, и становится, сука, страшно. Она старается переварить все это дерьмо.

— Оппонентом в бою был как раз тот, кто развлекал мою невесту.

— Поэтому ты был не в себе… — шепчет она отрешенно.

Киваю.

— А потом… допросы, подозрения. Валентинович вытаскивал меня тогда. Точнее сначала пытался выудить правду, а уже потом вытаскивать. Несколько месяцев задержания…а затем она оказывается перед моим порогом, как говорится, на сносях. Отрицал, посылал ее, орал, требовал доказательств. И позже сделал тест ДНК.

Она нервно теребит пальцы, а я не смею посмотреть и увидеть в глазах разочарование и сожаление.

От нее, блядь, не хочу.

Тумблер сразу упадет и это будет мое фиаско.

— После подобного опыта было сложно подумать о женщинах хоть что-то лестное. Я могу сейчас петь тебе дифирамбы, что как пацан теряю голову от твоей честности. От того, как ты краснеешь, когда тебя что-то смущает. От той неловкости, что меня умиляет. Однако, все, что нужно сейчас — это дать тебе время, Дина. Подумать, осмыслить и решить. Здесь я не имею права подводить тебя к выбору, потому что ты должна сделать его сама.

Заканчиваю слова и как раз в этот момент дверь дома открывается. Светловолосая девчушка с яркими голубыми глазами, выкрикивая, бежит к нам.

— Извини. — поджимаю губы, вылезая из машины.

Мари влетает в мои объятия и я поднимаю ее на руки, хотя сам будто оставил свое нутро рядом с Диной.

— Папа! Папа! Наконец-то! — и я скучал по этой мартышке.

В дверях вижу Елену, пожилую женщину, что помогает мне лет с пятнадцати. И отец, и мать в одном флаконе.

— А это кто?

— Это близкий мне человек. Она тоже отдыхает здесь. — отвечаю дочери.

А девушка в этот момент, нежно улыбаясь, подходит к нам.

— Марианна? — спрашивает, протягивая руку.

— Можете называть меня Мари или Анна. — ребенок переводит счастливые глаза на меня и обратно на девушку: — Папа зовёт Мари, а мама, если звонит Аней.

Дина улыбается, и отчаянно пытается скрыть удивление, посылая взгляд на женщину в дверях.

— Руслан, мы очень ждали. — подходит женщина, целуя меня в обе щеки.

— Ба, это Дина, близкий папе человек. Вы первая, с кем знакомит нас папа. — мартышка тараторит без умолку, опережая меня.

— Здравствуйте, Дина, очень приятно. — отвечает Елена, подхватывая дочь.

А девушка, стараясь, выглядеть вежливо, кивает Елене и пожимает плечами для Мари.

— Я тоже очень рада с вами познакомиться, но мне уже пора. — озвучивает, а у меня все к черту останавливается.

Перевожу взгляд на нее, скрывая, что по факту стою на обрыве. Сейчас все зависит от нее и это, мать его, тяжелые ощущения.

— У меня еще есть несколько дел, ты оставайся. — говорит чуть тише мне.

— Идите в дом, я сейчас. — киваю дочери, на что та послушно убегает обратно.

— Дина…

— Тебе нужно побыть с ней. — долбанная вежливость: — А мне нужно побыть одной.

Киваю несколько раз как болван.

Хорошо. Сам сказал же. Ее выбор.

— Да, я…машина… — достаю смартфон, вызывая такси.

Она стоит, обняв себя, и я чувствую себя последним ублюдком.

Твою мать, Зуев. Не лажать, всего лишь надо было не лажать.

— Она очень похожа на тебя… — вдруг тихо говорит Мышка.