Разводящий еще не пришел

Петрищев третий год служит в полку. Шахов знает мечту сержанта — сделать расчет орудия комсомольским, подготовить себе замену. Что касается замены, то это уже осуществимо: ефрейтор Околицын может стать хорошим командиром орудия, он лучший в полку наводчик. Но вот Волошин и Цыганок... Им еще далеко до того, чтобы вступать в комсомол, с ними придется повозиться.

Солдаты бросились выполнять команду. Шахов нажал на кнопку секундомера: на операцию артиллеристы затратили времени больше, чем положено по нормативу. Это покоробило лейтенанта, но он промолчал, наблюдая за последующими действиями расчета. Когда орудие было приведено из походного положения в боевое, сержант Петрищев кинул взгляд в сторону Шахова, ожидая, что скажет старший офицер, батареи.

— Повторите, — негромко, но вполне ясно произнес Шахов. Лейтенант видел, с каким напряжением люди разводили станины, теряя драгоценные секунды, и невольно вспомнил о рационализаторском предложении Рыбалко. Как-то, зайдя в артмастерские, Шахов застал там старшину батареи. Рыбалко возился у верстака. Он поделился с лейтенантом заветной думкой — построить катки под станины.

Шахов подошел ко второму орудию, увидел ту же картину: солдаты четных номеров с трудом разводили тяжелые станины. «А если бы катки...» — думал Шахов, пытаясь представить, каким должно быть такое приспособление. Он видел эскизы, сделанные на ватмане старшиной. Конечно, Рыбалко надо помочь, с расчетами и чертежами ему не справиться, а без этого заводить разговор с командиром полка о катках преждевременно: одной идеей Водолазова не убедишь. Шахов начал прикидывать, что потребуется для создания катков. Расчеты и рабочие чертежи он возьмет на себя, потом вместе с Рыбалко они пойдут к помощнику командира полка по технической части — он возглавляет полковых рационализаторов, — тот непременно сначала посоветуется с подполковником Крабовым. Если заместитель по строевой даст «добро», тогда и полковник Водолазов согласится. Шахов размечтался так, что не заметил, как подошел к нему лейтенант Узлов. Дождь уже перестал, но серое небо было низко, чуть не задевало верхушки деревьев.

Узлов сбросил башлык, открыл портсигар:

— Старшой, закури. О чем мечтаешь?

Узлов годом позже окончил артучилище и относился к Шахову еще по-курсантски. В училище они дружили, были инициаторами создания кружка математиков. В полку, временно попав в подчинение Шахову, он не очень-то признавал старшинство друга. Когда Шахов начинал проявлять требовательность, Узлов отделывался шутками: «Игорек, я же твой дублер. У меня, по существу, нет никаких обязанностей. С меня спрос, как с пристяжного. А коренным мне теперь уже не бывать. Обстановка не та, потянуло на гражданку». О поданном рапорте Шахов узнал только вчера, на совещании офицерского состава полна. Шахову еще не верилось, что Узлов, тот Узлов, который в училище на «отлично» сдал годовые экзамены и до самозабвения увлекался работой с артиллерийскими приборами, мог написать рапорт об увольнении в запас...

Сержант Петрищев подал новую команду. Расчет начал приводить орудие в походное положение. Номерные с трудом (сказывалась еще ненатренированность солдат) сдвинули тяжелые станины.

— Видишь, как медленно работают, — заметил Шахов.

Узлов чиркнул спичкой. Прикурив, он разгладил согнутым большим пальцем реденькие топорщившиеся усики.

— Так было и будет.

— А если под станины катки поставить?

— Опять рацпредложение! — Узлоз покачал головой: — Не выйдет. Ситуация не та. Эпоха ствольной артиллерии пришла к своему закату, Игорек. Надо это понимать. Подполковник Крабов далеко смотрит. Раскритиковал он твое предложение умненько. А ты о катках мечтаешь. Кому они теперь нужны?

Шахов хотел было возразить Узлову, но тут крикнул Цыганок:

— Полундра, на горизонте зампострой!

На противоположной стороне учебного поля возле машины стоял подполковник Крабов с биноклем, полевой сумкой и противогазом. Шахов, с минуту помедлив, подобрал полы плащ-накидки и побежал через набухшую от дождя луговину. Когда Шахов доложил о ходе занятий. Крабов, прикуривая от зажигалки, заметил ему:

— В ваших годах, лейтенант, я не раздумывал: докладывать старшему начальнику или нет. — Он вынул из футляра бинокль и начал разглядывать суетящиеся там и сям орудийные расчеты. Отовсюду слышались команды:

— К бою!

— Отбой!

— Ствол назад!

Шахов искоса смотрел на Крабова: маленького роста, необыкновенно прямой, словно схваченный спереди и сзади негнущимися металлическими пластинами, он стоял, вслушиваясь в голоса сержантов. Артиллеристы старались вовсю. Командиры орудий, номерные работали четко и слаженно. Даже Цыганок выполнял свои обязанности без задержек. Но, видимо, он перестарался. Шахов вдруг увидел, как Цыганок, пытаясь помочь рядовому Волошину, споткнулся и упал. Вскочил, быстро занял свое место.

— Устойчивости нет, работать с ним надо больше. — Глаза подполковника сделались колючими, словно не они минуту назад были наполнены трогательным блеском.

— Окрепнет, товарищ подполковник, — сказал Шахов, немного волнуясь за солдата.