Разводить(ся) надо уметь

Осторожно притягиваю ее к себе, подсовываю руку ей под голову. Понимаю — рискую разбудить, но уж очень хочется максимальной близости. В этот самый момент она приоткрывает один глаз, но не просыпается, просто поворачивается на другой бок — попой ко мне — и… использует мою руку как подушку! Ну, мне, собственно, это и нужно. Плотнее укрываю нас обоих, кладу вторую руку Снежане на талию и замираю, уткнувшись носом ей в затылок.

«Как же изумительно она пахнет!»

В юности у нас с ней не было тесного контакта, но когда мы занимались геометрией, чаще всего сидели совсем близко, и я улавливал сладкий запах ее духов. Теперь же, после нескольких часов любви и совместного душа, она пахнет моим мылом «Морской бриз». Вместе с тем пробивается и ее родной аромат. Пытаюсь его классифицировать, больше всего напоминает клубнику со сливками. Особенно он ощущается в районе шеи — в том месте, где начинается линия волос.

Эх, когда-то я даже мечтать не смел, что вот так буду обнимать ее спящую. Мне так приятно, что я готов лежать возле Снежаны целый день.

Интересно, что бы было, не будь она в четырнадцать лет такой злобной сучкой? Как бы развернулась наша жизнь? Я бы ее точно не оставил, даже после ее переезда в Москву поддерживал контакт. Возможно, поступил бы в какой-нибудь вуз в столице вместо того, чтобы учиться здесь. Да, я такой, на многое бы пошел, лишь бы иметь Снежка рядом. Расстарался бы ради нее по полной программе. Мы бы обязательно начали встречаться, поженились…

Хотя не знаю, стал бы я тогда таким успешным или нет. Ведь худеть и в принципе работать над собой я начал отчасти благодаря тому, что хотел утереть Снежане нос! А теперь лежу и ловлю кайф от клубнично-сливочного аромата…

Я не любитель животных, но в детстве у меня был кот, Бэтмен — назван в честь любимого супергероя. Один из моих приятелей как-то принес корень валерианы, и мы дали его животному, чтобы посмотреть, что с ним будет. Бэтмен подурнел, стоило ему понюхать растение, жевал его, как оголтелый, рвал зубами, потом балдел и катался на спине.

Вот примерно так я себя и чувствую — мне хорошо до одури, балдею от одного лишь запаха. Снежок оказалась той же валерианой, и мне стоит больших усилий не впиться зубами в ее мягкую шею.

Кстати, Снежная королева — это явно не про нее. Снежана — женщина-огонь! Она куда более страстная, чем моя бывшая жена, Марина, хотя та — тренер по сексу. По образованию она сексолог, но выполняла именно такую роль. В буквальном смысле учила людей, как можно более эффективно заниматься этим делом, вела онлайн-консультации, и надо признать, неплохо зарабатывала, что для меня было удивительно.

Мы с ней на этой почве и «задружили», так сказать. Мне стало интересно, каково будет заняться сексом с девушкой настолько подкованной. Наглым образом соблазнил. Так и закрутилось. Мы с ней сошлись довольно быстро. Марина многое мне дала, в частности научила лучше управлять своим телом и телом партнерши.

А Снежана… Нет, она не показала мне в постели знания Камасутры, но в то же время удовольствия я получил почему-то больше. И еще получу — это обязательно.

В четырнадцать я часто представлял себя со Снежаной в постели — так же часто, как и нашу с ней совместную жизнь. Почему-то был уверен — я на ней когда-нибудь женюсь.

Пока жил с родителями в крохотной двушке, представлял, какой у нас со Снежаной будет большой и красивый дом в пригороде… собака, дети… Жаль, это всё в принципе невозможно при любом раскладе. Причем если дом с собакой я себе вполне могу позволить, с детьми ситуация обстоит гораздо сложнее. Шанс стать отцом мал, чрезвычайно мал. У меня олигозооспермия второй степени — в моей сперме слишком мало жизнеспособных сперматозоидов. При таком недуге вероятность зачать ребенка — меньше пятнадцати процентов.

Мы с Мариной поэтому и расплевались — из-за моего дефекта. Однажды решили: пора завести ребенка, принялись «заводить», но когда через полгода стараний беременность так и не наступила, стали проверять здоровье. Моя бывшая оказалась образцово-показательной будущей мамой, у нее с этим делом всё в порядке, а вот моя спермограмма оставляла желать лучшего.

Когда всё выяснилось, врач посоветовал нам с ней ЭКО, и я бы пошел на это, но Марина не захотела. Устроила гадкую сцену и прямо в клинике заявила, что хочет развода, и вообще, я должен был предупредить ее заранее, что у меня такой паршивый генофонд. Так-то… Если с моим диабетом она еще могла смириться, то с этой бедой смириться не захотела, а я в свою очередь не стал ее удерживать. Любящая женщина так никогда не сказала бы, любящие жены живут даже с мужьями, больными СПИДом, а моя… В общем, я тогда понял — нет в нашем браке любви, ей просто со мной удобно. И когда через месяц она приползла ко мне мириться, уже согласная на всё и, видимо, осознавшая, чего лишилась, я ее обратно не принял.