Разворот в никуда. Россия в петле Кудрина

— Сирию мы сможем поддерживать в таком состоянии достаточно долго. Там недееспособное государство, и мы пока не ставим задачу восстановить в САР государственность. Хотя речь должна идти именно об этом. Поэтому в Сирии — некий тупик, но он не страшный, потому что далеко. А на востоке Украины та же ситуация, что с Южной Осетией. Ведь Медведев не позволил устроить геноцид в Южной Осетии не потому, что он гуманист, а потому, что даже он понимал, что если это позволить сделать, то невозможно будет удержать Северный Кавказ. То же самое на востоке Украины — если позволить устроить там резню бандеровцам и американцам (а они хотят ее устроить хотя бы для того, чтобы развалить российскую власть), то тогда Российская Федерация просто исчезнет. Потому что она утратит моральные основы своего существования, государству просто перестанут подчиняться и как бы то ни было к нему относиться — даже самые законопослушные и лояльные граждане.

Безусловно, на Донбассе будет очередная попытка устроить войну. Аналогичной попытки удалось избежать под президентские выборы, как я понимаю — в ходе визита руководителей российских спецслужб в Вашингтон. Но совсем не факт, что американцы не вернутся к этой теме, чтобы испортить нам ЧМ-2018. Потому что, судя по заявлениям официальных лиц Штатов, они не очень вменяемы и непонятно, о чем и как можно говорить с ними.

— Как вы полагаете, для Путина недавние выборы — последние? Он вступил в свой последний президентский срок?

— Да. Есть возрастные ограничения, и есть эмоциональные. Думаю, что человек, который будет назначен премьер-министром в середине нынешнего президентского срока Путина (а, может, через год-два), и будет настоящим преемником.

— А как же вброс слухов от Жириновского о том, что после 2024 года нами будет править Госсовет с неизбираемым лидером?

— Владимир Жириновский — чудесный человек, но он говорит очень много правдоподобных вещей, которые мало и редко сбываются. Эта правдоподобная вещь, скорее всего, не сбудется. Госсовет с не-избираемым лидером не может править Россией. У нас власть формализована. Госсовет может быть арбитром в последней инстанции, подобием императора в классической конституционной монархии. К примеру, в Испании какое-то время после Франко уже была парламентская демократия, а потом военные устраивают переворот. И тут откуда-то вылезает король и говорит: «Нет, вы знаете, переворот — это нехорошо, я с ним не согласен». «Ну не согласен — значит, не согласен, — отвечают испанские военные. — Нет проблем. Мы тогда сейчас быстренько сделаем, как было». Вот такая власть у арбитра может быть вполне. Но если говорить о реальной полноте власти — стратегической и оперативной, то нет. Арбитр — это прежде всего моральный авторитет. Но это не управление страной.

— В рамках татарстанской модели таким моральным арбитром является, пожалуй, Минтимер Шаймиев — некий «мудрец», «бабай».

— Не совсем удачный пример, хотя я понимаю, что он близок татарстанцам. Но после товарища Шаймиева все-таки случился крах Татфондбанка, и некоторые сложности, связанные с этим, продолжаются и по сей день…

— Хотелось бы, чтобы после «мудреца» Путина остались не только банки, но и сама страна.

— А вот мы с вами как раз и постараемся. И он, кстати, тоже, как я думаю.

Дикий лоббизм так же разрушителен, как и дикий рынок [21]

Поколение «золотой молодежи» способно уничтожить страну быстрее и надежней любой «костлявой руки Запада»

Несмотря на экономический кризис, повышение качества управления (как корпоративного, так и государственного) и организации производства, не говоря о самоотверженном труде россиян, за последние 10 лет сделало успешными многие производства и даже отрасли.

И, став успешными, они стали привлекательными.

А то, что в условиях защищенности собственности является привлекательным для инвестиций, в условиях ее хронической незащищенности оказывается привлекательным для захвата.

Конечно, методы захвата меняются: жизнь не стоит на месте, и тупое рейдерство с подкупом судей и силовиков времен грефовской «дебюрократизации» вызывает все большее раздражение — как общества, так и политического руководства.

Но, пока захватить чужое остается дешевле и проще, чем развить свое, пока либеральная «отрыжка 90-х» стоит комом не в горле, а в правящей тусовке (извините за термин, но называть «офшорную аристократию» «элитой» не поворачивается язык), — коммерческий успех сам по себе создает реальную угрозу тем, кто его добился.

Классический пример — рыболовство.